Летописец

– Если я буду на том же вороном, то можно повторить, – задумчиво произнес я.

– Почему именно на вороном? Он же не жеребец!

– Это дестирэ – специально-обученный для сражений конь. Он знает команды и легко выполняет мои приказы. Если знать, как им управлять, то сидя в седле можно стать очень опасным противником для пеших воинов, – заверил я и тут же осекся. Не знал, что я ко всему прочему стал хвастуном.

– Это хорошо, – кивнул конунг. – Завтра три воина из того поселения выйдут против тебя. Ты должен их победить так же быстро, как предыдущих. Надо разрубить хотя бы одного из них от плеча до пояса, чтобы никто не усомнился, что это был честный бой.

– А это ничего, что первый убитый мною воин не знал чего от меня ожидать, в то время как эти трое понимают, с кем имеют дело?

– Покажи, что ты, прежде всего воин, и только потом колдун, – пояснил Аль-йорд. – Ванны должны видеть в тебе берсерка и забыть о том, что ты кидаешь огненные шары. Только так они примут тебя.

– А разве три новых трупа могут порадовать жителей поселения? Ведь у вас наверняка существует кровная месть, – выразил сомнения я. – Если в открытом бою они не смогут меня одолеть, где гарантия что они не стрельнут из-за угла?

– Ты боишься? – изобразил удивление конунг.

– Опасаюсь, – усмехнулся я. Думаю, не стоит уточнять, что эта идея с тройным поединком меня сильно напрягает. – Мне придется платить виру, а местных денег у меня нет.

– Я выделю тебе серебро из твоей доли добычи, – утешил Аль-йорд. – Мясо земляного дракона чего-то стоят. Ведун сказал, что если обработать шкуру, то из нее получится одежда крепче, чем кольчуга. Я распоряжусь, чтобы тебе дали отрез. Но это только после твоей победы. В завтрашнем поединке ты будешь в том же, в чем был сегодня…

– Я не понял, они будут нападать на меня по очереди или все сразу?

– Я уверен, что они предпочтут второй вариант, – сказал Аль-йорд. – Но ты будешь на вороном. Я дарю тебе его без всяких условий, хотя, если ты сможешь укротить гнедого, то и его сможешь забрать.

– С чего такая щедрость? – полюбопытствовал я.

– Это было мое слово. После третьего покалеченного конюха, я пообещал отдать этого злобного жеребца любому, кто оседлает эту скотину. Даже Цуц пытался, но после неудачи хотел отрубить ему голову, – с усмешкой сказал конунг. – А мне этого жеребца подарили в знак уважения. Наверное, рассчитывали на то, что я сверну себе шею. Тонкий ход. Вроде как подарок ценный, а на самом деле ничего не стоит. К тому же после могут пустить слух, что если я не справился с жеребцом то, как могу управлять племенами?

– Хм, дипломатия, мать ее так, – хмыкнул я. – Не обещаю, что мы с гнедым подружимся, но то что я попытаюсь это факт. Но только давай после завтрашнего боя, а то выходить на поединок с отбитой пятой точкой совершенно не хочется.

– Разумно, – согласился Аль-йорд. – Если ведун прав, то боги не позволят тебе погибнуть, а значит, с тебя снимут обвинения в колдовстве. Летом мы пойдем в поход, и если отношение ваннов к тебе улучшится, то я позову тебя с собой. Мы пока не решили, куда идти, но думаю, добыча будет знатной.

– Я обдумаю твое предложение, – ответил я. – С некоторых пор я перестал загадывать и строить планы на будущее. Сейчас настал такой момент, когда просыпаясь утром, я не уверен, что усну вечером. Пусть все идет своим чередом.

– Ты мудрый человек Мих-Костóнтис. Твоя задача на завтра: убрать из имени прозвище – колдун и оставить только берсерк. После победы я подарю тебе шкуру медведя. Это будет не тот зверь, которого ты убил, но когда его шкуру обработают, мы их обменяем, – заверил меня конунг.

– Тогда до завтра, – произнес я и направился к выходу.

За мной из комнаты вышла знахарка Мида, которая внимательно слушала слова конунга. В нашем диалоге она не участвовала, так как за посох держался только Аль-йорд, и Мида не понимала того, что говорил я. Но, вероятнее всего она догадывался о том, что я отвечал. Она положила руку на посох и спросила:

– Ты уверен в победе?

– Нет.

– Тогда зачем согласился на бой?

– А был выбор? – изобразил удивление я.

– Ты мог отказаться или потребовать поединков по очереди.

– Это не честно, я – верхом, они – пешком. А трое на одного хоть как-то компенсируют тот факт что я на коне, – пояснил я.

– Против тебя выйдут знаменитые братья иверги, – сказала Мида. – Они если и меньше Цуц-йорда, то ненамного. Они всегда действуют слаженно, так что могу сказать, что у тебя почти не будет возможности увидеть заходящее Светило.

– А что скажешь об обещании подарить гнедого?

– Ты уверен, что сможешь его укротить? – удивилась знахарка.

– Нет, я просто так спрашиваю, – пожал плечами я. – Обдумываю варианты.

– Завтра тебя убьют. Я уверена, что если ты попытаешься создать огненный шар, тебя утыкают стрелами, – сказала Мида. – Тебе надо бежать. Я знаю тайные тропы и выведу тебя в лес.

– Зачем?

– Если ты выйдешь против братьев, тебя убьют, – пояснила знахарка.

– Ты мне лучше вот что скажи, у этих братьев много родни?

– Иверги из воинственного рода. Их ярл был претендентом на кресло конунга, – пояснила Мида. – А почему ты спрашиваешь?

– Один знакомый моего знакомого повздорил с влиятельным родом и решил вырезать всех в племени, чтобы никто не стал мстить его близким. Под нож попали мужчины и отпрыски мужского пола, – рассказал я историю из одной рукописи. – Вот я и хочу узнать, многих ли придется резать?

– Ты так уверен в победе? – воскликнула знахарка.

– Знаешь Мида, я сказал эти слова конунгу, но теперь повторю: жизнь настолько непредсказуемая штука, что засыпая в постели, я не уверен, что увижу рассвет, так что нужно наслаждаться сегодня, пока есть такая возможность.

– Ты думаешь, что боги не дадут тебе погибнуть? – с подозрением спросила она.

– Есть такая фраза: на Бога надейся, а сам не плошай, – сказал я. – Завтра посмотрю на этих братьев, и там видно будет. Я вот что хотел спросить: зачем тебе пытаться меня спасти? Я для тебя никто. Не муж, не любовник, не родич. Просто новый знакомый. Пламенных чувств ко мне я в тебе не ощущаю, так что никак не могу понять, что движет тобой?

– Пламенных чувств? – с удивлением произнесла знахарка. – Ха-ха-ха! Лет сорок-пятьдесят назад я бы испытала к тебе желание и хотела бы от тебя сына или дочку. Но сейчас я стара и мне это давно не нужно. Ты можешь понять, что я тебе благодарна? Ты избавил ваннов от земляного дракона. Именно колдун победил монстра, а теперь конунг пытается лавировать между племенами, чтобы усидеть на кресле. Ради власти он готов пойти на предательство того, кто спас его от неминуемой смерти. Думаю, и сотни ваннов не хватило бы, чтобы победить дракона. А теперь вожди расслабились и не могут спать спокойно. Они знают что тот, чьи деяния затмили их подвиги в походах, продолжает жить. Для этого они и захотели тебя убить. Конунг бы рад тебя приютить, но Кор-иверг – вождь племени, не позволит настолько усилиться Аль-йорду. Он сам хочет стать конунгом.

– После победы над братьями, я вызову на поединок этого вождя, – выдал я очередной «перл» от неожиданно пробудившейся импульсивности.

Я совершенно не понимал, почему остаюсь спокойным? Если слава о слаженной тройке братьев правдива, то они меня прибьют до полудня и я не увижу закат. Я не вернусь домой в Москву и не смогу воспитывать внуков. Для меня все закончится. Финита ля комеди.

– Ты сумасшедший, – усмехнулась знахарка. – Самоуверенный болван, возомнивший себя непобедимым избранником богов.

– Мида, давай не будем говорить о будущем. Мне неинтересно, что обещал ваш ведун. Он хочет заполучить посох. Этот артефакт даст ему возможность влиять на решения правителей. Просто нужно знать, как им пользоваться. Лично я не знаю, но возможно ведун надеется разобраться в настройках. А знаешь что, давай-ка завтра перед поединком мы подарим эту палку вашему одноглазому…