Моя причина сумасшествия

— Твою же… — не смог­ла сдер­жать­ся я.

Со­бытия вче­раш­не­го ве­чера на­чали всплы­вать в го­лове. Вер­нее то, что про­ис­хо­дило имен­но под эту прок­ля­тую пес­ню.

— Спа­сибо, что все же уго­ворил ме­ня прий­ти сю­да, — крик­ну­ла я на ухо Дже­ку, так как му­зыка бы­ла слиш­ком гром­кой.
 

— За та­кое не бла­года­рят. Се­год­ня ты прой­дешь курс «Ми­нус один иди­от в жиз­ни — до­рога к счастью».
 

Я зас­ме­ялась, под­няв бо­кал с мар­ти­ни над го­ловой. Мы прош­ли в дру­гой ко­нец клу­ба, где му­зыка не так ме­шала бы раз­го­вору. По­ка мы шли, я чувс­тво­вала, как ру­ка Дже­ка пог­ла­жива­ет мою та­лию. Сто­ило бы ее уб­рать и ска­зать, что­бы он так не де­лал, но я ведь те­перь сво­бод­на. Мо­гу де­лать, что за­хочу и с кем за­хочу.
 

— От­личное наз­ва­ние. На­пиши об этом кни­гу. Я обя­затель­но куп­лю.
 

В пь­яном сос­то­янии я не от­ли­чалась умс­твен­ны­ми спо­соб­ностя­ми. Ес­ли не­кото­рые лю­ди, вы­пив, мо­гут на­чать фи­лософс­тво­вать и раз­мышлять о смыс­ле жиз­ни, то у ме­ня де­ла об­сто­яли сов­сем ина­че. Ал­ко­голь сни­жал мой уро­вень ин­теллек­та до уров­ня ре­бен­ка. Ве­ла я се­бя так­же. И мой взгляд «пь­яной ль­ви­цы» сов­сем не со­четал­ся с по­веде­ни­ем. Эта­кий рас­путный ре­бенок.
 

— Хо­рошо, но толь­ко ес­ли ты бу­дешь мо­им со­ав­то­ром. Мне еще ни один иди­от не из­ме­нял. Так что опы­та ма­лова­то.
 

— А сам ты ког­да-ни­будь выс­ту­пал в ро­ли по­доб­но­го зас­ранца?
 

— Труд­но ко­му-то из­ме­нять, ког­да серь­ез­ных от­но­шений дав­но не бы­ло. Но бы­ло ли у ме­ня боль­ше од­ной де­вуш­ки за пос­леднее вре­мя? Да.
 

— Все с то­бой по­нят­но. Ме­ня­ешь де­вушек, как пер­чатки. Ба­наль­ный баб­ник. Ра­зоча­ровы­ва­ешь, У­айт.
 

— А мо­жет, я так ищу ту са­мую? — он ус­мехнул­ся и сде­лал гло­ток из сво­его бо­кала. – Но, по прав­де го­воря, не та­кой уж я и ло­велас. Муж­чи­нам свой­ствен­но пре­уве­личи­вать свои под­ви­ги.
 

— А так же им свой­ствен­но убеж­дать де­вушек, что не та­кие уж они и пло­хие, ка­кими ка­жут­ся.

Он ви­нова­то улыб­нулся и по­жал пле­чами, но улыб­ка быс­тро ис­чезла. Он смот­рел на тан­цпол и буд­то уви­дел ко­го-то, ко­го ему со­вер­шенно не хо­телось ви­деть. Бы­лой ра­дос­тный нас­трой мо­мен­таль­но ис­па­рил­ся.

И на этом мои вос­по­мина­ния ве­чера вновь об­ры­ва­ют­ся. По край­ней ме­ре, в этом вос­по­мина­ние не бы­ло ни­чего неп­ри­лич­но­го. Я ве­ла се­бя впол­не… ос­мыслен­но.

Вый­дя из ма­шины, я ос­мотре­ла «род­ной и лю­бимый» не­бос­креб, в ко­тором мне при­ходи­лось ра­ботать. Ес­ли бы са­ма не бы­ла учас­тни­ком вче­раш­них со­бытий и не ска­зала бы, что здесь был по­жар. Внут­ри, ко­неч­но же, де­ла на­вер­ня­ка об­сто­яли ху­же.

Пе­ред вхо­дом бы­ло прик­ле­ено не­боль­шое объ­яв­ле­ние о том, что вче­раш­нее про­ис­шес­твие не дол­жно пов­ли­ять на ра­боту ор­га­низа­ции. По­это­му все, кто ра­бота­ет на эта­же ни­же сем­надца­того, про­дол­жа­ют тру­дить­ся. Ес­тес­твен­но, по­луча­ет­ся, что это все, кро­ме на­чаль­ства. Их эта­жи, как наз­ло пос­тра­дали боль­ше все­го и там ве­дут­ся ре­мон­тные ра­боты. Хо­рошо, что вы­ше двад­ца­того эта­жа зда­ние все еще пус­ту­ет. Арен­да­торов еще не наш­лось и пос­ле слу­чив­ше­гося вряд ли ско­ро най­дет­ся.