Эмиссар Леса

- Дим, тебе необходимо выпить эту таблетку, к ней привязана сканирующая программа, которая позволит отслеживать состояние твоего мозга, точнее то что его сейчас заменяет. Там много параметров сканироваться будет, это очень важно для нас, необходимо чтобы определить, насколько ты остался человечен.

- Прости, но пить нечего не буду. Нечего делать всяким программам у меня в мозгах. Исследуйте как захотите, но ко мне в мозги я вас не пущу.

- Но почему? Не доверяешь?

- Доверю, но туда я вас пускать не собираюсь. Если вы сами туда попасть не можете, то делать вам там нечего. Кстати, почему вы туда попасть не можете? Разве ты не знаешь куда оцифровали меня?

- Знали, но она исчезла из хранилища, и мы не можем отследить ее перемещение, а это не малая часть нашего исследования. Пойми, ты первый случай успешной оцифровки человека, это можно сравнить разве только с первым полетом в космос. И нам сейчас чрезвычайно важно понять какие процессы происходят с тобой, какие последствия следует ожидать, не произойдёт изменений в твоей личности… Выпей, это не только нам нужно, но и тебе, ты же хочешь узнать, чего следует ожидать. Может твоя личность уже начала разваливаться и ее необходимо укрепить.

- То есть укрепить? Вы что сможете влиять на меня оцифрованного?

- Да, ты же сейчас та же программа, только очень сложная, а любую программу можно исправить, чтобы не… - ответил вместо Катерины один из мужчин, но не договорил, поймав взгляд своих коллег.

- Так, значит исправить программу можно. Ну-ну, пить нечего не буду, раз найти меня не можете, значит так нужно и не советую меня искать. Если мне суждено развалиться, то пусть так и будет, не хочу, чтобы вы меня исправляли так как нужно вам. Если так уж хотите в ком-то покопаться, то оцифруйте друг друга и изменяйте себя как пожелаете.

- Не получается, - призналась Катька, - После тебя мы еще на десятке смертельно больных добровольцах пробовали, но никто не смог осознать себя. Все они растворились в коде. Нам известно о других подобных опытах, наших конкурентов со всего мира и точно известно, что ни один из них успехом не завершился. Ты единственный и нам необходимо узнать, что же в тебе такого особенного, твой же мозг был частично поврежден во время той операции и шансов на успех было еще меньше чем у остальных.

- Но ты же сама говорила, что с собаками у вас получалось!?

- Получается и сейчас, с теми что мы воспитываем для боевых Искинов, в виртуальном мире, специально созданном для них.

- Может у моего мозга что-то было общее с теми собаками?

- Нет, у тебя среднестатистический человеческий мозг.

- Хм. Скажи, а как ведут себя те собаки после оцифровки?

- В первые дни проявляют повышенную активность, обычно в те дня все псы того мира лежаться вокруг собрата, которого оцифровают и не двигаются. Наши зоопсихологи говорят, что все эти собаки думают, что их товарищ заболел и следуя инстинктам пытаются согреть его своими телами.

- А много этих псов?

- Это секретная информация, - ответил один из мужчин.

- Больше сотни? – не обратив внимание на него я задал еще один вопрос.

- Меньше.

- А двигаться, когда начинают?

- Зачем ты это спрашиваешь? – поинтересовалась самая молодая из ученых, девушке с виду было лет восемнадцать. Длинные волосы этой блондинки свободно спадали до середины спины и прикрывали собой короткий магический посох закрепленный там.

- Интересно, вот и спрашиваю. И так, как скоро все собаки начинают двигаться?

- Практически сразу, по завершению оцифровки, - ответила Катька, - Дим, у тебя есть какие-то мысли, которые могут нам помочь?