Страница 23 из 169
Я растеряно посмотрела на него.
- Люди стали другими, гордыня и жадность захватила их. Они стремятся обрести больше знаний, но не ради самих себя и мира, а для достижения корыстных целей. Эти знания бесценны, они могут нести свет в руках одного человека и боль в руках другого. Ты слышал, когда-нибудь выражение : "Гордость проигрывает, смирение приносит выгоду"? Это значит, что человек должен быть с глубоким и прочным душевным миром, любовью к людям, состраданием ко всем, умением слышать и понимать других людей, другими словами, уметь сдерживать своё чувство гордости. Мне кажется, я вижу это в тебе, - сказав, он встал на ноги и, прижав кулак к правой стороне груди, торжественно произнёс. - Я, Цигунис, беру тебя в ученики и обещаю передать все знания.
Я обомлела.
- С этих пор, я для тебя учитель.
Я благодарно поклонилась, а он, решив добить меня, весело улыбнулся, тотчас скинув годков пять, и проговорил:
- Деньги давай сюда, лишними не будут... А теперь иди, тебе покажут комнату.
Помимо учителя в доме проживало ещё два человека: старик, впустивший меня, и кухарка. Мне была выделена одна из комнат, в которой я и поселилась на неопределённый срок. На следующий день, рано утром, учитель стал проверять мои знания. Так как в жизни я ничем отдалено похожим никогда не занималась, то соответственно познания были нулевыми. Быстро убедившись в этом, он посвятил весь день рассказам об истоках боевого искусства. Оказалось все очень тривиально. Давным-давно, когда люди воевали против орков, была создана специальная группа воинов. Они владели многими видами оружия, а также рукопашным боем. Война была долгой, но, в конце концов, люди победили, и не малую роль в этом сыграла элитная группа. Постепенно они совершенствовали свои боевые навыки, а также изменяли духовные цели. Очень многое для этого сделал Ямус, первый командир группы. Он раскрыл новые возможности и со временем последователи этого стиля стали называться Ямусами. Позже у них появилось что-то наподобие религии или, как учитель называл, путь, главный принцип которого можно трактовать как "путь совершенствования боевых и сверхъестественных сил". Боевые умения и внутренняя сила даруют человеку, практикующему это искусство, огромную мощь. Сторонники ямуса верят, что в горах могут приобрести чудесные магические способности. Поэтому совершают длительные паломничества по святым горам. Там они осуществляют различные ритуалы и обряды в надежде, что получат сверхъестественную силу. Выражается это в способности исцелять болезни, изгонять злых духов, предсказывать судьбу. Как объяснил учитель, для этого надо учиться много лет, а иногда и всю жизнь. Я молча слушала, вникала, но для себя решила не фанатеть и довольствоваться малым. По возможности научится самообороне, а дальше жизнь покажет.
Распорядок дня был до отвращения прост: подъем с рассветом, затем двухчасовая медитация, пробежка, от которой хотелось упасть и умереть, далее укрепляющая гимнастика и только потом умывание и завтрак. Лёгкий передых, затем вновь гимнастика... и так до вечера. Медитировали мы во дворе, и первое время у меня ничего не получалось. Утро было ранее, и иногда я даже засыпала сидя, но учитель был всегда на чеку, и в этом случае бил палкой. Метод конечно дореволюционный, но эффективный. Я быстро отучилась спать. Гонял меня как сидорову козу, заставляя каждый день пробегать десять кругов вокруг дома, а лишь затем делать разминку. Причём, пока я бегала, он грелся на солнышке, не забывая подгонять меня. Мастер называл это разогревом, но для меня, отлынивавшей ранее от обычной физкультуры, это было форменным издевательством. После пробежки у меня тряслись ноги, как у старой кошёлки, и нестерпимо кололо в боку. Выполнив 12 упражнений, каждое из которых, как считалось, укрепляло определённую группу мышц, я занималась утренним туалетом и отправлялась на завтрак. После завтрака у меня был час, который я могла использовать на своё усмотрение. Затем опять изнурительная гимнастика и обед. И так из-за дня в день...
Каждый такой день заканчивался одинаково: болело все тело и казалось, что не осталось ни одной мышцы, над которой не работали. Через неделю мне хотелось бросить все и уйти, и только усилием воли я заставила себе этого не делать. Не дело - после того как сама себе слово дала, взять и нарушить его. Помню, встречала таких, наобещают в три короба, а потом не сделают. И главное, сами для себя оправдание нашли - типа я хозяин слова, сам дал, сам взял. Я, конечно, не предполагала, что будет так тяжело, но и уходить не собиралась. Нет, пора вырасти и довести дело до конца.
Прошло две недели изнурительных тренировок. Вечерами я все так же валилась без ног от усталости и болей во всем теле. До этого я даже не предполагала, что у человека такое количество мышц. Болело в таких местах, о которых я раньше не имела ни малейшего представления. Однако, должна заметить, что учитель не требовал от меня невыполнимого. Несмотря на его ехидный тон и язвительные замечания, он знал свое дело, и задавал мне только ту нагрузку, что я могла выдержать. И все же это было очень трудно.
Вот и сегодня я надеялась, что тело успеет отдохнуть за ночь, но снова была разочарована. Мой перечень неудач пополнялся изо дня в день и не только физическими занятиями, но и медитацией. Но если я постепенно становилась сильнее, то с медитацией все было плохо, очень плохо. Сколько не пыталась медитировать, послушно повторяя за учителем, все без толку. Я всегда верила только в логику, точные данные и науку, так что духовная сторона у меня хромала. Сидя на полу, я чувствовала себя не расслаблено, а просто смешно. Но день за днем я повторяла упражнения. Сегодня я, как и вчера, прошла в комнату и уселась в позу лотоса, попробовав отрешиться от всего - в душе уже не надеясь на положительный результат. Скажем так, делала это скорее по просьбе учителя, не желая разочаровывать его. Сначала ничего не происходило, но потом что-то изменилось. Лёгкие, необъясняемые колебания вокруг меня. Из головы ушли все мысли, и осталось одно лишь дыхание и полный покой. Когда я открыла глаза, комната стала живой, трёхмерной и наполненной звуками. Пылинки медленно танцевали в солнечном свете, каменный пол ощущался более твёрдым, а деревянный дверной проем казался живым.