Страница 124 из 169
Слушая излияния лугата, оборотень вспомнил ранее услышанные признания Раррха. А тем временем Рольт продолжал:
- Мне хочется заключить её в объятия и никогда не отпускать. И речь тут не только о постели, хотя не спорю, я мечтаю ей обладать.
- Давай без этих подробностей, она моя сестра, - скривившись, попросил Дарк.
- Ты не понимаешь, её аромат манит меня. Если бы ты знал, каких сил мне стоит сдерживать себя! Ни одна женщина до этого не обладала такой властью надо мной. Здесь что-то большое, в чем мне самому себе сложно признаться. И совсем не понимаю, зачем я все это выложил тебе,- растерянно признался лугат.
- Ты просто хотел выговориться, а я попался под руку, успокоил оборотень, не понимая как оказался в такой ситуации. Последнее о чем он мечтал, стать жилеткой для лугата. Если бы не сестра… Тяжело вздохнув, Дарк сказал:
- Я не буду вам мешать, хотя признаюсь, радости по этому поводу не испытываю. Но учти, если ты её обидишь, то я доставлю тебе столько проблем, что тебе и не снилось, - предупредил он, смерив лугата суровым взглядом, который, казалось, способен прожечь его насквозь. - А сейчас идём, не дело, чтобы девчонка вместо нас всю работу делала.
Дарк не лукавил, когда говорил Рольту, что прекрасно понимает, что чувствует лугат. Именно так ощущает себя волк, когда находит свою пару. Но объяснять этого он не собирался, питая себя надеждой, что вдруг все изменится. Не такой пары хотел он для неё... Не такой...
*****
Я прошла в дом. Сегодня он воспринимался совсем иначе. Открытые окна освещали уютную прихожую, а в маленьких вазах стояли цветы. Пропала темная похоронная атмосфера, что так давила на меня в прошлый раз. Только сейчас я поняла, что этот мир обучил меня не просто магии, а дал возможность даровать жизнь и надежду. Научил ценить то, что раньше воспринималось мной как должное. Теперь я понимала, что каждое прожитое мгновение это подарок, к которому нужно относиться трепетно и с любовью.
Из комнаты больного были слышны голоса. Я тихонько приоткрыла дверь. Гель полусидел на подушках, а его жена кормила его с ложечки. Она нисколько не напоминала ту несчастную женщину, что я встретила в первый раз. Её волосы были заплетены в косу и уложены вверх, а на щеках горел румянец. Он медленно и с трудом глотал каждую протянутую ложку, но при этом его глаза красноречиво говорили то, что он не мог сказать на словах. В каждом её движение сквозила любовь к нему.
- Можно? - тихо спросила я, боясь своим появлением разрушить эту идиллию.
Она суетливо подскочила, пролив на себя остатки супа, но, даже не заметив этого, бросилась ко мне, упав в ноги.
- Миленькая моя, - запричитала женщина. - Вы спасли его! Мы, не богаты, но я отдам все, что у меня есть.
- Побойтесь богов! Я просто ему немного помогла, - пробормотала я, стушевавшись и отходя от неё подальше. Кто её знает, в глазах у неё был такой фанатичный блеск, что мне стало страшно.
- Мария, это ты?- раздался сзади голос Мирписа.
Я быстро развернулась к нему, и, указывая глазами на женщину, сложила руки как в молитве, надеясь, что он поймёт намёк и уберёт её от меня. Никогда не умела принимать комплименты, а фанатов вообще боялась.
Тот моментально оценив ситуацию, взял дело в свои руки.
- Что вы, дорогуша, придумали. Быстро встаньте и не пугайте Марию, а то, чай, уйдет и больше вашему мужу не поможет. Она девушка скромная и не любит когда, люди к ней в ноги бросаются. Довольно простого спасибо. А если вы считаете, что этого мало, так назовите вашу дочку в честь неё.
- Вы думаете - это дочь? - спросила она, медленно поднимаясь с колен и характерным для беременных жестом поглаживая живот.
- Конечно девочка, - улыбнувшись, подтвердил он. - Так что, папаша, выздоравливайте побыстрее.
Будущая мать стояла возле кровати больного, а он, откинувшись на подушки, улыбался, от радости растянув рот до ушей.
- Видите, у вас вся жизнь впереди, а вы его и себя хоронили,- тихо сказала я ей, подходя к кровати, а потом обычным голосом поздоровалась с больным. Тщательно обследовав его ауру, и не найдя опасных для жизни повреждений, удовлетворено хмыкнула и переглянулась с Мирписом. Когда дело касалось пациентов, мы с ним понимали друг друга с полуслова, а иногда хватало и одного взгляда. К сожалению, чаще это были горестные взгляды, означавшие, что у пациента проблемы, и таким образом он не слышал наших прогнозов и не терял веру в жизнь. Как оказалось, вера очень важный компонент, не менее ценный, чем само целительство. Жаль, что в университете не уделяют время на духовную часть. Вот и сейчас в нашем взгляде можно было прочесть многое. Радость от того, что больной жив, гордость за проделанную работу и многое другое.
- Как вы, горло болит?- участливо поинтересовалась я.
- Немного,- хрипло ответил он, сморщившись от боли и судорожно закашляв.