Страница 14 из 66
Снилось, как Артур приехал за ней в Томск, сам превратился в волка, и как они вдвоём убегали от администратора с тяжёлой палкой. Забегали за угол, превращались в людей, а женщина недоумённо вертела головой по сторонам в поисках хулиганистых животных, которым на её территории не место. А потом Мальвина превратилась в маленькую аквариумную рыбку, и её вместе с аквариумом поставили на стол этой администраторше. И рыбка тут же превратилась в девушку, разломив аквариум пополам и залив всю стойку водой. У постояльца, который в тот момент регистрировался, намокли документы. А когда он повернулся, у него почему-то оказалась голова быка, и, вместо того, чтобы начать ругаться по-человечески, он возмущённо замычал.
Мальвина проснулась, сквозь веки почувствовав, что уже светло. В носу стояла смесь запахов снега, кирпичей, стекла, бензина, деревьев, нескольких человек. Шумел включенный двигатель автобуса, и в ушах стоял неразрешимый гул десятков голосов его пассажиров, постояльцев гостиницы и время от времени даже появлялись обрывки фраз, подслушанные в салонах проезжающих мимо машин. Обратного превращения во сне не произошло, Мальвина по-прежнему оставалась волчицей. Она разлепила веки, и на глаза упали несколько хлопьев снега. Она мотнула головой, снежинки слетели, но тут же им на смену упали новые. Волчица обнаружила, что с неба сыплет снег, и вся она присыпана небольшим слоем. Бок она себе отлежала, но по ощущениям ничего не отморозила.
Интересно, кто-нибудь уже прочитал её послание на снегу? В автобусе сидели люди, явно не один и не два. Не может быть, что никто из них не заметил надписи. Ага, прочитали, тут рядом, свернувшись, волчица спит, и никто даже из любопытства, даже шутки ради не ткнул в неё? Может, не заметили?
Мальвина встала, отряхнулась и глянула на то место, где она вчера оставила надпись. Никакой записки она там не увидела — вся площадка перед гостиницей была занесена свежевыпавшим снегом, лишь отчасти утоптанным утренними следами. «Ненавижу! Снег, слышишь, ненавижу тебя!» - хотела она крикнуть куда-то вверх, но получилось только полузавывание-полулай. Каких трудов ей стоило оставить здесь эту надпись, но ночью или под утро начался снегопад, и перечеркнул её усилия холодными, равнодушными хлопьями!
Ветра уже не было, потеплело по сравнению со вчерашним вечером, но снег всё падал. Ясно, что пока он не закончится, оставлять записки на снегу бесполезно, их тут же будет заносить. А когда снег закончится — вот это как раз и неясно. А хотелось бы знать.
Из гостиницы выбежала девушка. Серое пальто было застёгнуто всего на пару пуговиц, чёрные, растрёпанные волосы торчали из-под белой вязаной шапки. Большая сумка с орнаментом была перекинута через плечо и бухалась о бедро при каждом шаге. Мальвина уловила запах девушки. Кажется, это была смесь шампуня на основе хвои, отбеливающей зубной пасты, пудры и какого-то необъяснимого запаха то ли кожи, то ли пота, который у каждого человека был индивидуален, по которому можно было бы различить между собой людей, если бы они не пользовались ни пудрой, ни шампунями, ни духами. Девушка забежала в автобус, выдохнув «Уфф!».
- Рит, ну ты самая последняя! - раздался из автобуса насмешливый мужской голос. Девушка не ответила, лишь продолжала громко дышать и шла по салону, наверное, в поисках свободного места.
Если в самом деле эта девушка не была последней, то тем участникам конференции, кто задержался в гостинице ещё дольше, не повезло, потому что автобус тронулся — жаждущие поделиться друг с другом фундаментальными проблемами теоретической и прикладной механики поехали в ТГУ. Недолго думая, Мальвина побежала следом. Соблюдать скорость автобуса вряд ли удастся, но если хотя бы понять, в каком направлении он едет, она, скорее всего найдёт университет, ведь он, вроде, недалеко, а там, глядишь, и представится ещё одна возможность передать весточку кому-нибудь из незнакомых ей коллег, которые, кстати, тоже живут в гостинице «Заря», а значит могут сообщить администратору о таинственной девушке-волчице из номера 338.
Мальвина бежала, стараясь не упустить автобус из виду и заодно не сбить и не напугать кого-нибудь из прохожих. Автобус быстро отрывался, а потом, когда тормозил у светофора, Мальвина, запыхавшись, его нагоняла. Наконец, автобус скрылся за поворотом, и она окончательно упустила его из виду. Мальвина потихоньку семенила в заданном направлении, и преследование оказалось ненапрасным — вскоре Мальвина предстала перед величественным зданием Томского Государственного Университета. Автобуса поблизости она не увидела, но знала, что конференция проходит в главном корпусе, а значит участники рано или поздно начнут выходить. Что за помощью обращаться надо именно к участникам конференции, у Мальвины сомнений не было — ведь они могли прочитать о метаморфозе человека в аннотации, заметить отсутствие Мальвины на докладе и, наконец, поговорить с администратором гостиницы, когда вернутся туда.
Снегопад продолжался, так что записки на снегу будут столь же «эффективны», как и самая первая, ночная. Мальвина побегала по территории университета. Обнаружилось, что здание огромное, с большим количеством выходов. Где именно проходит конференция, Мальвина не знала, и это, конечно, усложняло задачу. Возможно, более разумно будет опять прибежать к гостинице и поджидать потенциальных помощников там. Но туда они вернутся только вечером, быстренько высыпят из автобуса да зайдут в здание, в которое ей самой в волчьем обличье, как показал вчерашний опыт, путь заказан. И она опять упустит один единственный момент.
Интересно было, что ни во время её пробежки за автобусом, ни во время прогулки по территории университета, люди не обращали внимания на свободно разгуливающую волчицу размером с крупную собаку и физически вполне способную покалечить или даже убить человека. Впрочем, а она сама-то, когда была человеком... ну, волков не встречала, но собак вроде бы не боялась. Тем более спокойных, которые не лаяли, не скалились, не пытались укусить. Да и те, которые лаяли, обычно шугались людей, стоило рассердиться, а вовсе не кидались на них. Так что, наверное, изначально она переоценила потенциальный страх людей перед ней. Но в общественных местах, особенно там, где дети, всем было бы спокойнее, если бы на ней был намордник, ошейник и короткий поводок, удерживаемый бдительным хозяином. Но хозяина не было, а намордник и ошейник сама себе она бы всё равно не надела.