Сепфора

День предстоял быть насыщенным и сложным. И к вечеру друзья в этом полностью убедились. Объехав почти весь город, выискивая и подкупая нужных людей, они валились с ног, хотя дело и на половину не было закончено. Когда речь шла о магии, Дан расслаблялся и делал все на высшем уровне, но теперь… бумажная волокита, уговоры - подобными вещами всегда занимался Каэрто, добившись огромных успехов: половина города его боялась, половина – уважала, но каждый влиятельный человек осознавал важность графа. Но сын не пошел по стопам отца, более того, он не умел угадывать корыстные цели предполагаемых союзников. Благо, Джан оказался рядом и помог – не зря столько лет служил под началом Вединера.

Усевшись в широкое кресло, старик, довольно улыбаясь, вытянул ноги и смачно зевнул, после чего перевел взгляд на хмурого друга.

- Опять за нее переживаешь? – Дан ничего не ответил, отведя взгляд. - Я не понимаю тебя в последнее время: то ненавидишь Сепфору, то горы свернуть готов, лишь бы спасти. Кому-то стоит определиться со своими симпатиями.

- Симпатиями? – возмутился собеседник и тут же умолк, подмечая ухмылку на лице друга. – Веду себя как неопытный юнец, согласен. Но эти тайны семьи Крейсторф… они сведут меня с ума! Сначала я думал, будто Псефора всю свою жизнь мучилась, страдала, а теперь понимаю, каким дураком был. Лучше поступить по твоему примеру – бросить все и уйти жить в уединенное место.

- О, нет, друг мой, - приняв бокал с лучшим сортом вина от Хотса, Джан медленно отпил благородный напиток, после чего продолжил говорить: - Если сердце отдано кому-то, то сбежать не получится. Не получится стать одиночкой, - сделав второй глоток, старик перевел взгляд с друга на алую жидкость. На его лице появилась слабая улыбка. -  Кто тебе дорог?.. Возможно, ты сам еще не понял, но ответ очевиден.

- Лучше пей, - усмехнулся Дан. – Твои навыки разглагольствования пригодятся еще. Вединер не оставит без внимания мои действия, да и поддержка у него гораздо большая и влиятельная.

- Суд всегда на стороне справедливости, - попытался разбавить напряженную атмосферу Джан.

- Шутка оценена, - хмыкнул собеседник. – Но на этот раз все будет максимально честно. Ну что, пожелай мне удачи, - осушив бокал, Дан кивнул другу и покинул дом.

Оставалось еще одно незаконченное дело, не особо сложное, но чрезвычайно важное для сына Каэрто Жасари. Оставив уставшего Пепла в конюшне, мужчина выбрал самую спокойную лошадь и поскакал ко дворцу, точнее, к запретной его части. Туда, где держали самых опасных преступников. Или, скорее, тех, кто мешал Господину на пути к господству. Дан не раз от отца слышал истории, как суд в очередной раз очернил репутацию любимца всей столицы, который высказывался за некие непонятные свободы, требовал свержение власти Вединера, поднимал народ на бунт. Разумеется, за подобными вольнодумцами никто не шел, но правитель, желая устранить любой риск, аккуратно избавлялся от возникающей угрозы. Довольно умный и хитрый человек у власти способен на многое, особенно, если ему поклялись в верности аристократы.

«Нужно сломать систему, нарушить баланс», - твердо решил про себя Дан, преодолевая заполненные людьми улицы.

Несмотря на позднее время, повсюду мельтешил народ: продажные женщины выискивали клиентов побогаче и с руганью отбивались от пьяных мужчин, нищие протягивали руки к посетителям таверн, а бездомные дети с твердым взглядом присматривали жертву, которую окажется легче всего обворовать. Чем дальше от дворца – тем больше «грязи», и Вединер не спешил разбираться с данной проблемой. «Нельзя обеспечить всем достойную жизнь» – на каждом приеме просителей повторял он. Хотя, стоило признать, о сиротах Господин пытался заботиться – забирал всех желающих в казармы, где был построен специальный «детский» корпус. И мальчиков, и девочек - в армии не бывает лишних людей. А тех, кто не стремился или боялся воевать, правитель иногда пристраивал в храмы или передавал богатым аристократам. Только эта честь выпадала далеко не многим…

Дан жил недалеко от дворца, ему не было смысла проезжать по беднейшим улицам, но сейчас ужасное настроение так и просило подпитки негативными эмоциями. Смотря на разруху и абсолютное отсутствие интереса к собственным жизням, он мысленно составлял речь, которую представит перед судьями. Как они удивятся, узнав его план. Как разозлится отец. И Псефора. Она явно будет присутствовать и всячески попытается помешать освобождению столь ненавистной ей сестры. Но на этот раз Дан не отступит, просто не может. Возможно, где-то в глубине души еще хранятся теплые чувства к младшей дочери герцогини Крейсторф, только разум подсказывает другое - необходимо спасти Сепфору.

Оставив лошадь возле дворцового ограждения, шепнув слово силы, накладывая ауру невидимого взора, чтобы в случае обхода стражники не заметили животное, мужчина проскользнул за ворота. Пройти незамеченным мимо охранников оказалось достаточно легко, а вот с магическими ловушками и барьерами пришлось повозиться. Но и на это ушло совсем немного времени. Казалось, что темницу должны охранять лучшие из лучших, но Вединер считал иначе: содержащиеся здесь пленники не имели возможности сопротивляться древним заклинаниям, большинство из них вообще было простыми людьми. О помощи извне Господин не особо беспокоился – кому захочется идти наперекор его воле? Столица любила своего правителя. Наверное, Дан стал первым безумцем, вторгшемся на запретную территорию.

Внутри темницы было темно, редкие факелы с трудом освещали дорогу, поэтому пришлось применить магию. Как только волшебные светлячки засияли под потолком, послышались стоны и крики, пришлось вновь воспользоваться заклинанием, не позволяющим звукам достигать улицы  – стража ни о чем не должна узнать. Проходя по длинному коридору, Дан осматривал несчастных пленников: один мужчина лежал на полу, свернувшись калачиком и напевал себе под нос какие-то мотивы, другой в полусидячем положении рассматривал собственные ладони, женщина напротив него расчесывала пальцами волосы и невнятно бормотала…