Страница 131 из 140
– Я присмотрю за ней. – сказал подошедший ко мне воин, лицо, которого скрывала тень капюшона.
– Мир. Не ждал видеть тебя на войне.
– Идея Беркута как наказание. Выживу, значит, повезло, – улыбнулся друг, но как–то криво, – хотя мне больше нечего терять, а тебе, теперь есть кого.
– Поговорим о Лиде?
– Зачем? Она сделала выбор.
– Ты не погибнешь в бою с тенями. И не надейся.
– Будущее, – злой, сухой смех сошел с губ птицы, – конечно, ты видишь будущее, но его можно изменить!
Спасибо, что предупредил меня! Постараюсь «изменить и это будущее»!
Мир поднялся с корточек, хотел идти, но я посмотрел на него сочувствующим взглядом – это остановило аны.
– Мир, ты мог, изменить будущее, если бы отказался искать призрак Лидии. Я просил тебя остановиться. Ты мог улететь с безымянной сейчас. Однако ты раз и навсегда определил свое будущее. Да, ты будешь рядом с нами. Да, ты увидишь рассвет империи. Однако тебе суждено погибнуть от руки моего сына.
– Каннибалы! – крикнул кто–то и все стали подниматься на ноги, чтобы увидеть северное войско.
Северяне значительно отличалось от моих солдат, как внешним видом, так и численностью. Их почти вдвое было больше южных свободных. Угрюмая, мрачная и хищная армия. Северное чудовище вызывало своим видом не отвращение, а тихий ужас. Сутулые, бородатые, с полуобритыми головами, изуродованные боевыми шрамами и раскрашенные в темно–синюю краску на широких лицах воины. Из рядов не было слышно песен и смеха, только рокот от переговоров друг с другом, шарканье ног по камням. Нас поприветствовали кивками головы или мрачными взглядами из–под густых бровей. Их правитель Беркут была одета в красно–черные одежды, раскрашена в боевые символы как остальные. Если бы я не знал, что это женщина, то решил, что передо мной юный свободный. Она остановилась напротив меня. Мы обменялись дружественными поклонами. Я снял со своей руки повязку, повязал ее на правую кисть свободной. Это означало, что север и юг теперь ата ак.
Отступив на шаг, перекинулся. Согласно нашему уговору с правителем севера, поднялся под облака, раскрасил сумеречное небо в кроваво–красные краски. Немного попарив в небе, должен был лететь к Арене, чтобы воплотить в жизнь вторую часть плана наступления. Однако не удержался, немного попарил в небе еще. Боевое настроение передалось всем как цепная реакция. Обе армии возликовали. Свободные били топорами воздух и рычащими, неразборчивыми слогами требовали крови хозяев.
За всем зрелищем со стены наблюдал Черная Тень. Оно произвело на правителя Трибун неизгладимое впечатление. Он лично вышел на стену и смотрел через увеличительное стекло за всем, что происходило внизу, не реагируя на вялые слова подчиненных. Увиденное ввело его на какое–то время в транс. Черная Тень не ожидал, что Беркутом окажется узница тюрьмы Щель. Более того невидимым ударом по его самолюбию стало то, что север и юг объединила свободная. Он считал, что давно расправился с экипажем космического корабля, который прибыл на его зов «о помощи». Даже на расстоянии я чувствовал его удивление и никогда прежде не испытанное тенью чувство – страх. Именно страх, когда правитель увидел, что численность врагов в несколько раз больше его войска. Чувство усилилось, когда он поднял вверх лицо. До него дошел еще один неприятный вывод: на его землю пришло нечто, что не поддавалось объяснению тени – на землю севера пришел бог. Некогда хитрый и изворотливый бывший правитель Арены сделал шаг, который бы никогда не совершил. Порыв злости, отчаянья, страха заставили его сделать глупость. Правитель приказал вывести рабов и рабынь Трибун на стену, чтобы воины встали на одно колено, натянули тетивы луков к груди и выпустили стрелы в тела низших. Кровавым примером Черная Тень хотел показать незваным гостям, что так будет поступать со всеми восставшими безымянной земли.
Показательный пример дал обратную реакцию. Каннибалам жестокая выходка не понравилась. Они со злыми усмешками наблюдали, как тела сбрасывают со стен. Многие сняли с петель топоры и стали перебрасывать из руки в руку. Действие тени напомнило им о том, что когда–то их выбрасывали как ненужные вещи в место под названием Щель. Им подарили медленное гниение во тьме, но так сложилось, что все они стали частью тьмы. Тьма годами лелеяла в себе свет, что однажды придет воин, который освободит их, и они пойдут в великий поход. Этот день пришел. Сегодня. Минутный порыв напуганного правителя дал новый повод для кровавой оргии.
Хищное настроение передалось и моим свободным. Одна часть воинов нервно придерживала пальцы на рукоятках мечей. Другая часть со слезами на глазах наблюдали, как погибают невинные. Некоторые не выдерживали, выпускали вверх стрелы, но те, не долетали до целей, высота была слишком большой. Кто–то, запустив пальцы в волосы, закричал диким криком, но его крик заглушил гул, который шел со стороны северной тропы. Звук стал тяжелее, скрипучее, словно невидимый зверь приближался к войску. Пока не было видно, что приближалось к Трибунам. Ясно было одно – это было больших размеров. С каждой минутой становясь все больше и больше из–за вершины северо–южной горы показался черный силуэт. И тени, и освобожденные увидели медный отблеск корпуса, широкие винты, красный символ на боку, острые формы, вытянутый корпус космического корабля, который летел к западному городу. Именно быстро вращающиеся винты корабля, которые вырабатывали а–метан для ускорения или перехода в прыжок к звездам, издавали высокий, рокочущий звук. Ускоренным способом передвижения пользовались корабли «красного креста». Максимально облегченные, (то есть не способные переносить оружие), они были прекрасно оборудованы для передвижения на дальние расстояния с десятками тысяч раненых или беженцев. Таких кораблей на «17» стояло всего два – два корабля ждавших, когда пилот или же автоматическая служба поднимет их вверх.