Страница 224 из 314
– О да, – согласился Гепард. – А среди акул единицы пробовали человечину. Но это не мешает вам называть их людоедами.
– А если бы тебя призвали и сказали уничтожить людей, всех, ты бы согласился? – спросил Сентиль.
– Ты забыл, как мы поступили с солдатами на заставе? Поверь, это цветочки, по сравнению с тем, что будет во время защиты города. Запомни мои слова хорошенько, принц. Мы не на твоей стороне, и вообще ни на чьей. Мы пойдём на всё ради собственного выживания. И если на одной чаше весов будет ваш род, а на другой моя жизнь, я, не колеблясь, выберу второе.
Сентиль вскочил и вышел из комнаты. Дари последовала за ним. Пеларнис поднялся и медленно побрёл к двери. Два стула и кресло остались стоять посреди комнаты.
– Зачем ты так? – Сова поднялся убрать дневник.
– Вот не лезь со своим слухом, – прошипел Гепард.
– Дело не только в слухе. Хотя да, я знаю, что ты не всегда говорил правду, но дело не в этом. Зачем ты отпугиваешь их?
– Ты не знаешь, каково это – потерять над собой контроль. Когда безумие пьянит и перехлёстывает через край. Когда хочется одного – убивать. Когда стирается черта между друзьями и врагами, есть только кровь, и неважно, чья она. Я прожил так всю жизнь, стараясь держаться ото всех подальше, но после плена всё стало стократ хуже. И даже сейчас, когда выпал единственный шанс научиться контролировать безумие, мне это запретили. Лучше оттолкнуть всех и остаться одному, чем рисковать чужими жизнями. Тем более жизнью принца, нам его ещё домой везти.
– Что значит запретили? – нахмурился Сова. – Кто запретил?
– Монета. Она решила, что мне хорошо и так. Со зрением стало немного легче сдерживать себя в обычной жизни, но во время боя я стану прежним. Эти десять лет мы сражались только вдвоём, и это было не важно, но теперь ты предлагаешь пойти в бой с союзниками, против армии. Я не смогу отвечать за свои действия на поле боя. И лучше всем знакомым в это время держаться от меня подальше. Слишком многих я у… потерял за все эти жизни.