Страница 105 из 314
– Я знаю летар отказавшихся от своей сути, – заметил Ларнис.
– Отступники, – презрительно выплюнул Сова. Да, он тоже встречал их. – Конечно, простым летарам не так страшно стать человеком. Оказавшись в этом теле, они помнят только родной мир. И порой соблазн остаться в вашем побеждает.
– Значит, вы действительно аларни.
– Мы сюда не за этим пришли. – Гепард отлепился от угла и подошёл к столу. Сова подобрался, поглядывая на близнеца. Похоже, Ларнис действительно кое-что знает. Нельзя допустить его смерти. Хотя бы до того момента, как он всё расскажет. – Выкладывай всё, что знаешь. Иначе ты не увидишь рассвет.
– Вы сказали, на меня нет контракта. Значит, вы не можете убить меня без разрешения монеты.
– А ты загляни мне в глаза ещё раз, – посоветовал Гепард. – И скажи, остановит ли она меня?
– Если не расскажешь, умрёшь наверняка, – добавил Сова, на всякий случай, сжав в руке кинжал.– А так у тебя появится шанс.
Ларнис осушил бокал, словно пил дешёвое пиво в кабаке.
– Ладно, я расскажу. Монета настраивается на некую цель. Затем любой может её подбросить и узнать, что необходимо сделать для её достижения. Пока цель не будет выполнена, нельзя поставить другую. Но есть одна особенность. Если привязать монету к человеку, она сама начнёт подсказывать ему нужные действия.
– Значит, – медленно проговорил Сова, – всё то время, когда с нами заключали контракты, и мы собирали за них плату…
– Именно, – кивнул Ларнис. – Монета вела вас за ручку, как детей. Простые люди боятся вас, считают безжалостными убийцами, но на самом деле вы обычные орудия в её руках, если так можно выразиться. Но вместе с тем, благодаря монете и этим контрактам, вы меняете жизни людей, зачастую убийством, за что и получили прозвище вершители в определённых кругах. Она решает, кому жить, а кому умереть, и вы исполняете решение. Самое забавное, что для этого её даже не требуется подбрасывать. Большая часть убийств, породивших слухи вокруг вас, случилась из-за вашего страха. Страха, что, если не следовать неким правилам, придуманными вами, вы превратитесь в этих самых нищих. А на самом деле вы могли отказаться если не от всех, то от большинства контрактов наверняка.
Сова вспомнил случай на заставе. Да, тогда они не подбрасывали монету, она упала сама. Неужели тот случай важен для достижения цели? Убить того оборванца? Или дело не в нём?
– Ну как, это достаточно ценные сведения? – спросил Ларнис, наблюдая за лицом собеседника и пытаясь угадать, какой эффект произвел его рассказ.
– У меня есть ещё вопрос, – сказал Сова. – Как вы поступаете с рабами, у которых есть дети?
– Вы всё-таки нашли дневник Лилана, – покачал головой Ларнис. – Впрочем, не важно. Мы пробуждаем их. Ради амулетов и кое-какой работы. Дети получают еду и крышу над головой, возможность зарабатывать и жить нормальной жизнью. А их родители становятся силт ло.
– Такая жизнь в твоём понимании нормальная? – Голос Гепарда не поднимался громче шёпота, но от этого звучал ещё опаснее.
– Да брось, – недовольно поморщился Ларнис, – кого ты пытаешься обмануть? Кем стали бы дети без нашей помощи? Такими же нищими скитальцами, как их родители? Мы даём шанс. После того, как родители выполняют свою часть уговора, мы предоставляем детям выбор – забрать золото и уйти или остаться. Случившееся при вас редчайший случай, причем всё произошло по вашей вине. Раньше здесь жило одно ворьё. Все предпочитали обходить город стороной. Посмотрите, как всё преобразилось. Не Террада, конечно, но вполне цивилизованный город.
– Почему выбор дают только детям? – спросил Сова. – Для чего пробуждают родителей?
– Ну… – глаза Ларниса забегали. – Они применяют новообретённые силы для кое-какой работы.
Даже Сова не успел разглядеть, как Гепард выхватил нож. Лезвие вонзилось в толстую крышку стола и вошло наполовину. Сова оценил жест. Если древесина действительно из Мокруне, как ему показалось, такое сможет повторить далеко не каждый. Ларнис, похоже, тоже это понял, поскольку разом сделался ещё белее.
– Алтир, – одними губами произнёс он.
Сова вздрогнул, едва не выронив бокал. Костяшки пальцев Гепарда на рукояти кинжала побелели.
– Выбор, значит, – прошептал Сова. – Детей рабами в кабаки, а родителей на смерть. Скольких вы погубили, создавая эту дрянь? Тысячи? Десятки тысяч?
– Мы никого не принуждаем, – торопливо произнёс Ларнис. Он старательно избегал смотреть на Гепарда и по чуть-чуть отодвигался в сторону. – Всем предоставляют выбор. Остаться здесь и отрабатывать на ферме, после чего получить свободу без средств к существованию, или стать силт ло и дать детям шанс на нормальное будущее.