Страница 10 из 171
Маша еще мгновение смотрела на его чашку, а потом упала на стул и стала методично насыпать сахар.
- Маш, ты... – он насторожился. – Маш, в чем дело?
- Все прекрасно, - ответила она, чувствуя подступавший к горлу ком. – Все просто замечательно. А почему ты спрашиваешь? – Она подняла не него глаза и быстро отхлебнула из чашки. Ненавистный горячий кофе обжег язык и наказал ее за поспешность. И это стало последней каплей. Маша медленно отставила чашку, уткнула лицо в ладони и расплакалась.
***
Конец января
- Так вы говорите, что вы только на третьем курсе?
Он посмотрел на нее, отрываясь от ее анкеты, и она кивнула, не отводя взгляда.
- Так, - он снова уткнулся в анкету, но Маша увидела за этой внимательностью рассеянность человека, который уже все для себя решил. Он не возьмет ее, ну конечно. Да и с чего вообще?! Без опыта, без высшего образования...
Он словно подтвердил ее мысли.
- У вас нет опыта работы, вам всего девятнадцать лет, вы учитесь на вечернем, - медленно, с расстановкой перечислял он ее грехи, откладывая анкету в сторону.
- Да, и я полагала, что это поможет мне работать полный день и подготовит меня практически...
- Ну, университетские знания никто не отменял, иначе столько людей не шло бы на очное отделение из года в год, - пожал он плечами и отдернул манжету, чтобы мельком посмотреть который час.
Именно тогда она и взглянула на эти манжеты впервые. Белоснежные, тщательно накрахмаленные и отутюженные, они притягивали ее взгляд и заставляли безмолвно задаваться вопросом: кто он, этот человек с прямой спиной, прямым носом и темными проницательными глазами? Что за человек скрывается под именем Олег Александрович Красовский, аккуратно выгравированном на золоченой табличке у двери в его кабинет? У него известнейшее в архитектурных кругах имя, и она облилась потом, поняв, к кому собирается пойти на собеседование.
А теперь еще оказалось, что у него белые манжеты и сам он такой, что не опишешь, не узнаешь, пока этого не захочет сам О. А. Красовский.
- Вы, кажется, обвиняете меня в том, что я не учусь на очном? – она приподняла брови, отвлекаясь от своих мыслей.
Из его окна открывался шикарный вид на город, и Маша поняла, что ей это нравится. Это место – нет, а вид на город – да. Только такой и должен открываться из офиса архитектора.
- Да нет, - он оправил рукав пиджака. – Просто... вы же понимаете, что сейчас я беру кота в мешке...
- Так вы берете этого кота? – усмехнулась Маша, и вовремя остановилась, поняв, что это не самое лучшее время для шуточек. – Знаете, опыт появляется в процессе практической работы, а принимая человека с законченным высшим после обучения на очном отделении архитектурного, вы так же действовали бы вслепую.
- В этом есть определенный смысл. Но в человеке, который постоянно в течение пяти лет посещает университет, я в какой-то степени могу быть уверен. Посмотрев в его диплом...
- Так и писали бы в объявлении, что вам нужно законченное высшее, - вздохнула Маша, собираясь вставать.
- Мы еще не закончили, - он спокойно осадил бурю в ее душе, просматривая листы с творческой работой, которую она подготовила к собеседованию. – Научитесь скрывать эмоции, которые сейчас так хорошо отражаются на вашем лице. Иначе будете слишком уязвимы, – внезапно сказал он и протянул ей ее наработки. – Я беру вас с испытательным сроком и только потому, что мне срочно нужен помощник, а второй претендент на эту должность не более опытен, чем вы. Приступаете с завтрашнего дня. Из вас двоих я выберу одного. Надеюсь, что рискую я не зря.
- Спасибо, - встала Маша. Разговор по душам был окончен.
И все-таки она была уверена, что он откажет ей сразу же, как только посмотрит в ее анкету. Но... у него еще есть для этого куча возможностей.
Мария Игоревна Сурмина, девятнадцать лет, волосы черные, глаза черные, улыбка открытая и красивая. Мечтала быть архитектором с детства. Ей казалось, что нет профессии более романтичной и более творческой. Да, она была идеалистом, и долгими одинокими вечерами рисовала диковинные, летящие дома будущего. Расписные корабли, устремленные ввысь, средневековые замки в современном обрамлении, она приходила в восторг от зданий в романском стиле, восторгалась архитектурой барокко и тихонько недолюбливала рококо. Ей казалось, что было бы здорово вернуться к этим старинным стилям и сделать их частью современности, не просто какой-то, незнакомой, а ее современности, оболочкой ее города – а почему бы и нет? Она прошла на бюджетное отделение факультета архитектуры и дизайна с самыми высокими баллами за последние несколько лет, она была первой в списке, и сам по себе этот факт так удивил ее семнадцатилетнюю душу, не ожидавшую ничего подобного, что Маша оторвала глаза от списка с поступившими студентами в компьютере и перевела взгляд на знакомые родные стены своей комнаты. И ей немного полегчало. Она смогла трезво оценить обстановку и убедиться, что это не сон.