Страница 66 из 70
- А что в этом плохого? Что за точка зрения? Типа «пусть остается со своим ублюдком»?
- Потому что ей не зачем знать. Мне не нужна ее жалость. Лучше ненависть, чем жалость. Она все равно бы его выбрала, - отозвался Кезон, склонив голову. Из-за темных спутанных волос я не видела его глаз.
- Откуда тебе знать? – спросила я со вздохом.
- Она не колебалась, - сказал Кезон и вдруг с размаху кинул свою чашку о пол. Та разлетелась на множество осколков. Люди в кафе с удивлением смотрели на нас, а музыкант продолжал спокойно. - Есть смысл думать над выбором, если колеблешься. А она сразу знала, кого выберет. И тут можно было поставить жирную точку.
В его лице было столько злости и разочарования, что мне стало его жаль.
- Ты поставил точку на отношениях, а не на чувствах, - возразила я, глядя на разбитую чашку. Надо собрать, а то нас из кафе выгонят поганой метлой. Но меня опередили.
- И это бесит больше всего. Теряешь самоконтроль. Когда ты сказала мне, что она в городе, я чуть с ума не сошел, перестал мыслить логично, - признался парень. – Иначе бы не попался на твою удочку. Любовь всегда ищет чуда там, где нет.
Я кивнула – на самом деле боялась, что он возьмет и позвонит Кате, а она скажет, что никуда ехать не собиралась и не собирается. А он повелся. Взял и повелся!
Разбитую чашку собрал сам Кезон – опустился на одно колено и стал поднимать осколки. К нему уже спешила официантка, и она помогла музыканту, хотя тот все равно порезался и прижимал к ладони салфетку, на которой проступили алые пятна. Если бы я боялась крови, не смогла бы так спокойно продолжать потягивать коктейль через трубочку.
- Сам разбил и сам собрал. По-моему, это метафора все твоей жизни, - вздохнула я.
- Смешно, правда? – откинулся на заднее сидение Кирилл.
- Я бы сказала, иронично. Так ты не желаешь Кате счастья? Ты хочешь, чтобы она была несчастлива? Страдала? – вернулась я на начальную точку разговора. А Кирилл вдруг улыбнулся, сцепляя руки в замок, и ответил:
- Нет. Я хочу, чтобы она была счастлива. И я хочу, чтобы она была моя, - упрямо повторил он, отчего-то глядя на куклу.
- Если она счастлива с кем-то другим, сможет ли она быть счастлива с тобой? – вполне резонно заметила я.
И он вдруг засмеялся. Тихо, хрипло, но это был не смех радости.
- Я эгоист. И считаю, что лишь я смогу дать ей это счастье. От вас я уеду к ней. Хочу доказать ей свою точку зрения.
- Ты же сказал, она не знает о твоих чувствах, - сощурилась я.
- Там все очень сложно. Сложно и тупо. Я уже ничего не понимаю. Кроме того, что хочу забрать ее себе. Если он с ней счастлив, то и я могу? – сам себе задал вопрос Кирилл. Кажется, этот вопрос его мучил давно.
- Он – это…
- Антошка, - усмехнулся гость. – Ее парень. Я хочу быть счастливым, Маша. Я ужасен? – с любопытством спросил он. – Да, - дал он ответ сам себе.
- Все хотят быть счастливыми. Это нормально. А ты… Ты ведь неплохой человек, - нахмурилась я. - Это ведь ты Иванычу деньги подкинул на даче? – спросила я.
Он поднял на меня потемневшие глаза, в которых таилась настоящая буря.
- Может и я. Откуда знаешь?
- Ты ночью брал машину Дэна, - уверенно заявила я, помешивая свой молочный коктейль. Мороженое в нем почти растаяло.
- И что?
- И ездил снимать деньги, - продолжала я, чувствуя себя великим детективом. – Потом подъехал, припарковался, но на участке оказался не сразу, а пошел к дому Иваныча.
- Сама догадалась? – с любопытством спросил он.
- Сама, - гордо отвечала я. Хотя мои догадки подтвердил внимательный Смерч – заметил, что машина припаркована не так. И сказал, что такой поступок вполне в духе его друга.
- Молодец, девочка, - улыбнулся Кирилл. – Это так классно – возвращаться в детство. В детстве я был счастлив. Только, знаешь, я не думал, что люди стареют. Я представить не мог, что тот, кто гонял меня по всему поселку, так быстро сдаст. Останется один. Без жены, детей. В нужде. Люди стареют, - повторил он задумчиво, - а потом уходят. Я забыл про это. Я не хочу уходить так, чтобы от меня ничего не осталось.
- Поэтому ты создаешь музыку? – спросила я.
- Поэтому я создаю музыку, - согласился он.
- Это был хороший поступок, - кивнула я. В горле отчего-то образовался комок. – Наверное, Иваныч догадался, что это подарок от тебя и приволок вишню, которую сам собрал.
- Сама догадалась? – вновь спросил он насмешливо. Кровь на порезе не останавливалась, и он взял вторую салфетку.
- А это уже Дэн сказал, - вздохнула я. Смерчинский был человеком, который частенько растолковывал мне многие, даже простые вещи. Но и сам он иногда – крайне редко – нуждался в этом же, и тогда я пыталась что-то объяснить ему. Не знаю, как получалось, но Денис был мне благодарен – как и я ему, конечно же.