Страница 180 из 182
— Но в итоге пострадала сама. Почему ты не подумала о ребенке?
— А почему вы пришли за мной? — спросила Ева стараясь перевести тему.
Один нахмурился.
— Не неси чушь! — прорычал он, — никто не заберет тебя. Ты принадлежишь мне.
Ева отвернулась, внутренне поморщившись от его слов. Ничего не поменялось. Она и без этого знала, что принадлежит ему, и только ему. Но, неужели только это было важно для него?
— Зачем я вам сейчас? Вы ведь уже добились все, что хотели, — осторожно сказала она, — Отомстили и получили замок. Теперь, вы можете отпустить меня.
— Ты забыла о том, что ты не дочь Гаррика, а моя жена? — Один навис над ней, — Ты никуда не уедешь от меня, — прорычал он.
— Но ведь я не нужна вам. Ни я, не мой ребенок.
К ее удивлению, Один вскочил с кровати и заметался по комнате.
— Ты забыла о том, о чем мы договорились? Если уйдешь, то придется оставить ребенка здесь, — Один понимал, что сейчас снова пытается манипулировать ребенком, но это был его единственный шанс удержать ее рядом. Каждая рана на теле неприятно заныла, напоминая о том, как он наказывал себя за ее рану, которую она получила из-за него. Но все равно не один синяк не мог приравняться к тому, что получила она. Он хотел взять на себя хотя бы небольшую долю ее страданий, — Не рассчитывай на то, что Дерек сможет тебе помочь, — проворчал он.
Ева горько усмехнулась. Ее жизнь не поменялась. Пусть Гаррик и умер, но она так и осталась пленницей. Рана не приятно заныла. Поморщившись, Ева заерзала, не зная, как лучше и удобнее устроиться.
— Что с тобой? — прорычал Один, подскочив к кровати.
— Все в порядке, — Ева отвернулась, с трудом сдерживая слезы. И они были вовсе не от раны.
— Не смей врать мне, — голос Одина слушался все яростнее.
Ева не знала, сказать ему, какую именно боль она испытывала. Разве сможет она прожить всю жизнь, зная, что он не любит ее?
— Когда-нибудь придет то время, когда вы встретите ту женщину, которую сможете полюбить, по—настоящему. Тогда вы отпустите меня?
— Нет, — теперь, голос Одина стал еще ниже, слова были практически не различимы от рыка. — Не надейся, что, какая-то женщина сможет заменить тебя.
— То есть вы предпочитаете мучать только меня? — удивленно прошептала Ева.
— Жизнь со мной для тебя только мучение? — горечь, прозвучавшая в его голосе, изумила Еву.
— Вы знаете, о том, с кем я жила до встречи с вами. Неужели, я не могу пожелать для себя хоть немного любви?
Один застыл у окна. Любовь. Что он знал о ней? Умел ли он вообще любить? Казалось, это чувство у него забрали уже давно.
— Я не хочу любви. Я ничего об этом не знаю, — недовольно проворчал он.
— Тогда опустите меня, — прошептала Ева, сжав руки перед собой. Она едва сдерживала слезы. Как ей теперь смотреть на него, жить рядом с ним, зная, что он никогда не захочет полюбить ее?
— Нет, — зарычал Один.
Ева обессиленно закрыла глаза. Она больше ничего не могла сказать ему.
— Почему? — все же прошептала она.
— Потому что, если ты уйдешь, я не смогу быть счастлив без тебя. Просто не смогу, — Один опустил голову и облегченно выдохнул. Он не мог поверить, что сказал это. — Почему ты молчишь? — настороженно прорычал он. Что если она не хочет его?
Ева не могла отвести от него взгляда. Неужели она не ослышалась? Не выдержав, она прижала ладони к лицу и заплакала.
— Почему ты плачешь? — удивленно спросил Один, торопливо усаживаясь рядом с ней на кровать. — Ева.
— Потому что я люблю вас, — едва слышно прошептала она, не отнимая рук от лица. — Но сможете ли вы полюбить меня?
— Я не смогу полюбить тебя. Потому что, то, что я чувствую к тебе намного больше. Ты— моя жизнь.
Один притянул ее к себе и поцеловал. Не минуты не сомневаясь, Ева ответила ему.
— Ты останешься со мной? — через мгновение спросил он.
Ева с удивлением посмотрела на него. Впервые, он позволил ее выбирать. И она знала, каким будет ее ответ.
— Да.