Страница 15 из 187
***
Первый год обучения в ветеринарной академии. В тот день я немного задержалась после занятий и, как следствие, опоздала на свой поезд. Пришлось ждать следующий, в котором не нашлось ни одного свободного сидячего места. В добавок ко всему меня решила порадовать и мать природа, послав на мою голову проливной дождь. В общем не трудно предположить, в сколь скверном расположении духа я ввалилась домой, изрядно напугав кота.
Дома было на удивление тихо, что само по себе было чертовски непривычно. Обычно в это время папа сидел в своем миниатюрном домашнем кабинете. Дымил трубкой, развалившись в кресле под звуки "Кольца нибелунга". Бабушка рассказывала, что именно на одной из этой серии опер папа в свое время встретил мою маму. Их свела общая страсть к музыке Вагнера. Наверно именно ему я должна быть благодарна за свое появление на свет.
Но сейчас в доме было тихо.
— Па-ап? — тихо позвала я, постучавшись в дверь кабинета.
Ответа не последовало и, наплевав на церемонии, я распахнула дверь и шагнула в помещение. Пахнуло табаком, кожей и дорогим одеколоном — постоянным букетом этой комнаты.
Сам папа обнаружился спящим за столом, на подложенной под голову руке. А вокруг на столе, полу и даже подоконнике обнаружились кипы чертежей. Можно было подумать, что они рассыпались, но мне было известно, что они лежат именно в том, одному папе известном, порядке, в котором он сам их и разложил.
Вообще он приносил домой какие-либо рабочие материалы только в особых случаях. Видимо, у них там намечалось что-то грандиозное.
Еще раз окинув взглядом весь этот невообразимый художественный беспорядок и его мирно сопящего учинителя, я осуждающе повздыхала и направилась в гостиную за пледом.
***
Я тряхнула головой, отгоняя видение, и, движимая любопытством, наклонилась и подняла один лист с пола. Почерк был на удивление аккуратным, а буквы понятными, но я все равно не смогла понять ни единого слова.
— Трисс, — позвала я внимательно рассматривающую прибор неизвестного мне назначения чародейку. — Ты знаешь, что это за язык?
Она приняла листок из моей руки и осторожно перевернула его, всматриваясь в написанное.
— Это нильфгаардский, — аккуратные рыжие брови девушки удивленно поползли вверх. — В Аретузе я учила только классическую Старшую речь, так что вряд ли смогу перевести. Но я вижу здесь слова "смерть", "душа" и... взгляни-ка, это ведь чертеж этой штуки!
Мы, не сговариваясь, повернулись к мирно стоящему на столе аппарату.
— Этот чародей изучал возможности связи с загробным миром? Через... это? — предположила я первое, что пришло на ум.
К моему удивлению Трисс утвердительно кивнула.
— Похоже на то.
— И что же с ним могло случиться?
— Трудно сказать, — пожала плечами Меригольд. — Но любой контакт с миром мертвых — безумно опасная затея. Способность общаться с мертвецами крайне редкая и ценная. Поэтому многие чародеи искали возможность осуществить контакт, не имея врожденного дара. Но, как я уже сказала, это очень опасно. Природа не зря наделяет медиумизмом лишь малое количество людей. Все... неодаренные, пытавшиеся пойти против ее воли, ничем хорошим не кончали. Возможно, у нашего ученого что-то вышло и его просто... засосало в тот мир.
Я почувствовала, как вдоль позвоночника пробежался неприятный холодок.
— Какой кошмар...
— Это природный баланс, Гвен. Недостойный не должен получить доступа к знаниям загробного мира.
— Давай вернемся в гостиную? Мне здесь не по себе, — пробормотала я в наступившей тишине.
— Да, — Трисс быстро кивнула. — Давай осмотрим второй этаж.
Ничего особенного там мы не обнаружили. Скромная спальня с аккуратно застеленной кроватью, большим зеркалом на стене и объемным сундуком, запечатанным заклинанием. Им Трисс решила заняться позже. В соседней комнате обнаружился чулан, забитый метлами, тряпками и прочими инструментами уборки. По виду они, как и все остальное в доме, выглядели едва ли не новыми. А еще — ни разу не использованными. Видимо, теория Трисс о безумной чистоплотности прежнего хозяина была верна. И для поддержания чистоты он действительно пользовался исключительно магией.
***
Более детальный осмотр дома мы начали с первой комнаты. А вернее, с книжных шкафов. Трисс решила, что, раз уж мы не можем перевести рукописи чародея, то стоит хотя бы ознакомиться с интересующей его литературой. Может, попадется какая-нибудь подсказка. Покопаться в книгах я, к слову, была совсем непротив.
Многие из них оказались на нильфгаардском, но встречались и написанные на всеобщем.
— Знаешь, чего я никак не могу понять? — я аккуратно перелистывала очередную книгу, бегло читая случайно открывающиеся страницы.
— Чего же? — Трисс встала на цыпочки, пытаясь дотянуться до верхней полки доставшегося ей шкафа.
— Почему я понимаю вашу речь? И ты мою понимаешь. Я ведь говорю на языке моего мира, а ты своего... Они совпадают? Или то, что забросило меня к вам, как-то изменило мою речь?
— Да уж, — чародейка покачала головой, возвращая книгу на место. — Сейчас у нас больше вопросов, чем ответов. Начиная с того, как ты вообще здесь очутилась, и заканчивая тем, как мы умудряемся понимать друг друга.
— У меня есть еще один...
Я смущенно опустила глаза, решая, стоит ли сейчас задавать этот вопрос. Но он мучил меня весь день, и я не сдержалась:
— Трисс, почему ты так добра ко мне? Я ведь тебе никто, мы и познакомились-то всего пару дней назад.
Явно не ожидавшая подобных расспросов девушка замерла с поднятым в руке томиком.
— Как тебе объяснить... — наконец заговорила она, задумчиво накручивая рыжий локон на палец. — Сначала я считала, что ты чародейка, а потом... Ну сама посуди, ты беззащитная девушка, да еще и с провалами в памяти, невесть как попала в наш мир. И у тебя здесь никого нет. Мне совесть не позволяет оставить тебя на произвол судьбы.
Я вздохнула. Так значит жалость. Не то чувство, которое мне бы хотелось вызывать у окружающих.
— Кстати, о провалах в памяти, — спохватилась Трисс. — Как у тебя с ними?
— Почти все вспомнила.
— Почти?
— Да. Никак не могу вспомнить, как умудрилась попасть сюда.
— Жаль. Но не все сразу, так ведь? — она присела на одно из кресел и жестом пригласила меня занять второе. — Расскажи мне о себе.
— О себе? — задумчиво протянула я, опускаясь на сидение. — Мне двадцать один год и я учусь на ветеринара...
— Ветеринара? — удивленно переспросила чародейка. — Кто это?
Ах да, в этом мире ведь в каждом доме не живут котики и собачки. А если и живут, то о них никто особо не печется, как в моем далеком мире.
— Ветеринар — это врач, который лечит животных.
— Животных? — еще больше изумилась Меригольд. — Зачем их лечить?
— Ну, в моем мире о них очень заботятся, — пожала плечами я. — Как видишь, даже специальные врачи для них есть.
— Ладно, а что насчет твоей семьи?
— Мама бросила меня через пару месяцев после рождения, так что до семнадцати лет я жила с бабушкой. А потом она умерла, и я переехала к папе.
— И ты не скучаешь по нему сейчас? — удивилась Трисс.
— Я еще не успела соскучиться. Он... — я задумчиво уставилась на украшенную растительными узорами обложку лежащей у меня на коленях книги, пытаясь придумать, как тут лучше назвать его профессию. — Он ученый. Исследователь. Его часто и долго не бывает дома.
— Понимаю... — Трисс встала и прошла обратно к шкафу. — Скажи, ты не обнаружила ничего, что могло бы помочь в наших поисках?
— Мне было бы проще искать, если бы ты объяснила, что именно нам нужно, — заметила я. — А так, из того, чьи названия я смогла прочесть, тут есть целая куча энциклопедий, несколько философских трудов и книга, в которой, как я поняла, перечислены все дворянские рода Нильфгаарда. Включая императорский.
— У меня тоже ничего такого. А насчет того, что мы ищем... Если этот чародей действительно предпринимал попытки связи с загробным миром, то он наверняка был чертовски могущественным. Мне бы хотелось узнать его имя.
— Имя? — меня словно озарило, и опустившись на пол, я принялась быстро рыться в стопке разобранных книг. — Я как-то не придала этому значения... Там была одна рукопись в кожаном переплете, на нильфгаардском, правда, но по оформлению записей выглядела, как тетрадь с рецептами. Так вот там, кажется, было какое-то имя...
— Ты не прочитала его? — заволновалась Трисс, внимательно следя за моими поисками.
— Нет... Вот она!
Я аккуратно раскрыла книгу на первой странице и, сильно прищурившись, прочла вслух:
— "Астрид вар Менд". Хей, а наш чародей оказался чародейкой! Трисс, ты чего?
Меригольд замерла на месте, как каменный истукан.
— Астрид... вар Менд? Ты уверена?
— Вот, сама посмотри, — когда она осторожно взяла у меня книгу я заметила, как дрожат ее руки.
Дрожал и ее голос, когда она заговорила:
— Астрид вар Менд — настоящая легенда...
— Странное имя, — вставила я, не разделяя восторга Трисс.
— Ее отец был каким-то нильфгаардским аристократом, а мать была родом с островов Скеллиге, — пояснила чародейка. — Ты права, действительно уникальное сочетание имперской фамилии и северного имени. Но она и сама была уникальной женщиной...
— Была?
— Да. Пропала без вести около шестидесяти лет назад. Она была немного... со странностями. Любила уединение. Знаешь, у гениев свои причуды. Потому ее в свое время не сразу хватились.
— Значит, дом точно принадлежал ей, — пробормотала я. — А в чем заключалась эта ее гениальность?
— Сама я ее не застала — она пропала до моего рождения. Но в Аретузе мы изучали жизнь и открытия величайших чародеек. В том числе и Астрид.
Трисс вновь села на стул, любовно прижимая к себе записи пропавшей чародейки.
— Ты все верно поняла, это рецепты, — она раскрыла книгу примерно на середине и положила передо мной на стол. — Рецепты зелий, эликсиров и прочего. Это то, чему Астрид посвятила всю свою жизнь. И весьма преуспела в этом. Некоторыми из разработанных ею рецептов современные чародейки, и я в том числе, пользуются практически каждый день и вообще не представляют без них свою жизнь. А некоторые считались навеки утерянными после исчезновения вар Менд. И это считается одной из величайших потерь магии. Как ты понимаешь, еще не родился способный переплюнуть ее в искусстве изготовления различных эликсиров чародей или чародейка.
Трисс перевела дух и продолжила:
— А еще... Это ничем не доказано, но говорят, что в свое время Астрид принимала участие в создании ведьмачьих мутагенов. Вернее не в самом создании, созданы-то они были века за полтора до ее рождения. Просто тогдашние ведьмаки не были столь идеальными бойцами. А Астрид якобы доработала формулы, превратив последующих ведьмаков в совершенных убийц монстров. Но, как я уже сказала, это лишь слухи.
— Ого-о... — ошеломленно выдохнула я. — А зачем ей понадобилось связываться с духами?
— Этого я тоже не понимаю, — вздохнула чародейка. — Но мне известно, что она всерьез занималась созданием эликсира вечной жизни. Его рецепт был, по сути, главной ее мечтой. Может, эта связь с загробным миром как-то была связана с разработкой эликсира?
— Смерть и вечная жизнь, — задумчиво протянула я.
Трисс открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но ее оборвал требовательный стук в дверь.
— Я открою, — быстро вызвалась я, и Трисс благодарно кивнула.
Была еще далеко не ночь, но за окном уже стемнело, так что перед началом разбора книжных завалов мы с Трисс отрыли в чулане и зажгли две масляные лампы. Я аккуратно взяла одну из них и, прихватив с собой ключи, направилась к входной двери. Стук повторился, и я быстро отперла замок. На пороге стояла крайне недовольная Цинтия.
— Мне нужна Трисс Меригольд, — тут же сообщила она. — Ты ее служанка?
Я обиженно одернула юбку.
— Я не служанка.
— Действительно, слишком уж хорошо одета. Так где Трисс? Филиппа хочет с ней поговорить.
Филиппа хочет? Или ты? Я прекрасно помню эту сюжетную линию в игре. А вернее то, зачем Цинтии нужна Трисс. А я совсем не хочу, чтобы чародейка оказалась пленницей нильфгаардцев. И если мне уже один раз удалось помочь ей избежать этого, то я не допущу, чтобы это случилось сейчас. От меня, конечно, мало что зависит, но, по крайней мере, я должна предупредить Трисс о грозящей ей опасности.
— Сейчас она занята, — с самым честным лицом сообщила я. — Но я передам ей, чтобы она зашла к Филиппе, когда освободится.
Цинтия поджала губы, но кивнула. Так-то! Нет, я определенно молодец.
— Кто приходил? — из-за ведущей в гостиную двери показалась голова Трисс.
— От Филиппы. Она хочет о чем-то с тобой поговорить.
— Тогда не буду заставлять ее ждать. Ты не против остаться одной? Призраки тебя больше не пугают? — с улыбкой поинтересовалась Меригольд.
— Трисс, подожди!
— Что, все-таки еще боишься? Можешь пойти со мной.
— Нет, — я отрицательно помотала головой. — Я хочу рассказать тебе кое-что очень важное. Ты должна быть осторожнее. Ученица Филиппы, Цинтия, — нильфгаардская шпионка. И она охотится за тобой.
— Что?! — зеленые глаза чародейки округлились. — Нильфгаард охотится за мной? Зачем? И как ты узнала?
— Да. Не могу объяснить тебе, откуда я знаю, все равно ты в это не поверишь. Просто доверься мне.
Трисс, не мигая, уставилась на меня.
— Я... я все еще не понимаю...
Я набрала в легкие побольше воздуха и выпалила:
— Эмгыру нужен человек, которому известно все про Ложу чародеек. И этот человек — ты.
— Ложу?! Ты и про нее знаешь? И... Эмгыр знает?
В этот момент она выглядела такой испуганной, что мне вдруг стало ее безумно жаль.
— Трисс... — я сделала шаг в ее сторону. — Я знаю, что ты больше в ней не состоишь. И я клянусь, что ни один человек не узнает от меня, что когда-то состояла. Я просто хочу помочь тебе. Так же, как ты помогаешь мне, — я неуверенно сжала ее руку. — Просто будь осторожна с Цинтией, хорошо?
Она неуверенно кивнула и двинулась к двери. А потом вдруг остановилась и развернулась ко мне.
— Гвен... я не представляю, как ты все это узнала и не думаю, что хочу знать, но... Спасибо тебе. Правда, спасибо.
Я улыбнулась.
— Филиппа ждет, — спохватилась Трисс и быстро нырнула за незапертую входную дверь.
А я почувствовала некоторое смущение. Но я ведь все сделала правильно, несомненно.