Страница 137 из 187
— Да ну нафиг, — наконец изрекла я, оглядывая представшую взору картину. — Я валю отсюда.
Уже твердо вознамерившись развернуться на каблуках и скорее догнать наемника, я вдруг замерла. Висящий на шее амулет, столько недель исправно изображавший обычное украшение, рвался назад с яростью цепной собаки. Я попыталась перехватить его рукой, но куда там.
— Говорящая.
От этого голоса, прозвучавшего из-за левого плеча, леденящий холод прошелся вдоль позвоночника, а сердце словно провалилось вниз.
— Ты скучала по мне, моя милая?
— Ты не настоящий, — едва разлепив мгновенно пересохшие губы, прошептала я, не оборачиваясь. — Тебя здесь нет. Ты не можешь выбраться, это все мираж.
— Ты меня обижаешь, — в этот раз голос раздался уже над самым ухом, а на плечи легли чужие ладони. Меня передернуло от ужаса и отвращения. — И недооцениваешь. Какая же досада... — одним резким грубым движением он развернул меня к себе и ухватил за подбородок, заставляя смотреть прямо в холодные голубые глаза, колющие не хуже льда. — Ты изменилась с нашей последней близкой встречи... Хотя куда уж ближе, чем мы были последние недели? — влажный язык промелькнул меж губ, а вторая рука спустилась с плеча ниже, вызывая у меня новый приступ панического тремора. — Пытка — не сидеть в этом кристалле, — он дотянулся до амулета большим пальцем, не убирая саму ладонь с моей груди, — пытка — когда его носит девица, пусть и поганая d'hoine, а ты лишь наблюдаешь за всем и томишься в бездействии... — его ладонь больно сжалась, но я не смогла выдавить из сведенного горла ни единого хрипа. — Я мог бы обратить всю сточную воду в кровь, как тогда, но ведь теперь это уже не будет так забавно. Больше не вызовет того животного ужаса... Ты знаешь, нет ничего восхитительнее чужого страха перед тобой и твоей мощью, — на секунду пальцы на моем подбородке сжались чуть сильней. — Но раз закрылась та дверь, я займусь следующей. Я найду множество способов вызвать у тебя ужас, Гвиневра...
С какой-то почти восторженной предвкушающей усмешкой он склонился ниже, касаясь моих губ своими. А я по-прежнему не то что пошевелиться, звука из себя выдавить не могла. Все, что я сумела, это закрыть глаза и продолжить дрожать от отвращения, пока кончик чужого языка скользил между моих губ, побуждая открыть рот. А потом все вдруг прекратилось.
Я распахнула глаза, чтобы взглядом встретиться с совершенно безумными глазами некроманта, уставившимися в одну точку. Отчего-то в следующую секунду я заметила, что длинные белесые пряди, прежде наверняка только и переходящие из одной эльфийской прически в другую, сейчас были растрепанны и спутаны. И лишь после этого я вдруг поняла, что новый цвет, расползающийся по ним от левого уха и ниже — пропитывающая их кровь.
Эльф пошатнулся и рухнул вниз.
— Ты, — дрожащим голосом всхлипнула я, вперившись глазами в теперь стоящего передо мной мужчину, даже не подумывающего спрятать окровавленный клинок. — Ты здесь. Боже мой... Ты здесь...
Вся моя злость просто пропала. Растворилась, как кусочек льда в горячей воде, будто ее здесь и не было никогда.
— Я люблю тебя, — на негнущихся ногах я сделала шаг вперед, не в силах посмотреть на лежащее на полу тело. — Иорвет...
Молча он вытянул свободную руку в приглашающем жесте, и я послушно бросилась ему на грудь. Чтобы схватить пустоту.
— Некоторые вещи не меняются, да? — я уловила движение за спиной, но и просто этого голоса было бы достаточно. — Стоит тебе раскрыться, как он исчезает... Бедняжка, — прибавил некромант, издевательски растягивая слоги.
У меня потемнело в глазах. Я вцепилась в висящий на шее амулет, не обращая внимания, что его заостренные грани впились в и без того исцарапанную ладонь, и с силой дернула. Потом еще раз и еще... Потребовалось четыре попытки, чтобы понять, что с моими силами добротную краснолюдскую цепочку не одолеть.
— На что ты надеешься? — голос стал ближе.
Дрожащими руками я схватилась за цепочку, чтобы стянуть ее через голову.
— Ну хватит тебе.
Почти на середине пути украшение замерло, больно дернув волосы. Нет, нет, пожалуйста...
— Ничего не выйдет, Говорящая, — хохотнул эльф, пока я с ужасом осматривала намертво запутавшиеся в звеньях волосы. — Ты останешься со мной.
— Нет! — благодаря порванной юбке мне хватило пары секунд, чтобы рукоять спрятанного кинжала легла в ладонь. Несколько остервенелых ударов, почти неощутимая в моем состоянии боль от вырванных с корнем волосков и сразу после этого необычная легкость. Амулет вместе со срезанными волосами остался в моей руке, и я швырнула его прочь от себя, прямо в слабо светящуюся жижу. — Убирайся! Любуйся вранским дерьмом! Вечность!
Никто не ответил мне, да и вряд ли теперь мог. Я пошатнулась, но устояла на ногах. В ушах еще шумело, а перед глазами плясали темные круги. Но я справилась. Я со всем справилась сама...
Короткий миг триумфа рассыпался осколками, когда в который раз чужая ладонь опустилась на плечо. От безысходности защипало в глазах.
— Что за хрень здесь произошла? — голос Сига словно выбил меня из равновесия. — Что ты с волосами сотворила?
Я все-таки выронила жалобно звякнувший кинжал и коснулась собственных волос. Неровные пряди с торчащими из-за обрезания неподходящим инструментом концами. Кинжал прошел криво и наискось. Самая короткая часть едва дотягивалась до правого плеча, самая длинная доходила до левой лопатки, а несколько прядей даже сохранили свою прежнюю длину.