Страница 134 из 187
— Тьфу ты. Взрослый мужик, а такое чувство, что всю жизнь с бабами только о цене договаривался.
— Кажется, мне стоит держаться от него подальше, — заговорщицки шепнул поравнявшийся со мной Борх, когда бросивший в сторону своей нанимательницы убийственный взгляд Сиг увеличил расстояние между нами.
— Почему? — я удивленно обернулась.
— Шутишь? — дракон насмешливо приподнял бровь. — Парня зовут Сигурдом*. И тебе стоит быть с ним поаккуратнее, Брюнхильд.
— Буду, — легко пообещала я, а потом охнула и уставилась на него, приоткрыв рот: — Как вы меня назвали?!
— Я думал это твое имя, нет?
— Вы меня пугаете, — честно призналась я. — Я же никому его не называла...
И правда ведь никому, черт. Случайно всплывшее в голове имя слишком сильно прижилось за рекордно короткий срок, я даже успела привыкнуть, а упоминание родного имечка, напротив, резануло по уху. Это было словно секундное выпадание из этой действительности и возвращение обратно, в мой однообразный мир. Моя бабушка в такой ситуации сказала бы, что я променяла шило на мыло, но для меня это было чем-то большим. Брюнхильд была трусливым закомплексованным подростком, брошенным матерью на попечение бабушки через пару месяцев после рождения, постоянно носящей на носу очки и стесняющейся своего слишком странного для России имени. Она была до отвращения слаба и приходила в неописуемый ужас при виде даже небольшой раны. Гвиневра стала версией усовершенствованной. Не то чтобы она перетерпела кардинальные изменения, но разница при целенаправленном сравнении была очевидна. И я все сильнее осознавала, что она нравится мне куда больше.
— Не хмурься, — чужой голос прервал поток моих мыслей и, пожалуй, я была за это благодарна. — Как тебе город?
Чего? Он это серьезно? Кажется, мы только что определились с победителем в номинации "Смена темы года"...
— Отлично, — я пожала плечами, мысленно радуясь, что вот-вот мы окажемся в переходе между отсеками, где воздух пах немного слабее, чем непосредственно у ниш с жижей. — Культурная программа на высоте. Подземелья Хенсельта посетила, подземелья Радовида тоже, теперь вот, наслаждаюсь красотами вранской канализации. Вот выберусь и буду туры по этому маршруту отправлять...
Я испуганно пискнула от неожиданности и попятилась назад, когда совсем рядом с нами вдруг раздался грохот.
— Какого хрена? — Сахарок на автомате вцепилась в мешок, который все еще ревниво тащила ее товарка.
Нет, нет... Боже, я так и знала! Так и знала, что кто-то здесь да завелся! Иначе и быть не могло!..
Что-то вновь оглушительно загрохотало, но на этот раз дело сопровождалось сильным толчком. Нет, это не чудовища канализации, это... Прямо над нами, на поверхности.
Снова тряхнуло, на этот раз на ногах я уже не устояла. Меня кинуло в сторону, но я успела уцепиться за неровный пол, расцарапывая ладони о посыпавшуюся сверху каменную крошку. Нога начала сползать в зловонную, угрожающе булькающую жижу, но из последних сил я все же сумела подтянуть конечность. Глаза защипало от наполнившей воздух каменной пыли, перед взором все смешалось. Я лишь успела выцепить из общей картины здоровенную трещину, пробежавшую от ближайшей ко мне стены к своду, а в следующую секунду все обрушилось вниз.
***
С умирающим хрипом я перевернулась набок и сплюнула. Частицы, из которых некогда состояла обрушившаяся часть свода, витали в воздухе, не давали надолго открыть глаза, забивались в уши, нос и рот, затрудняя дыхание и скрипя на зубах. Шум в ушах постепенно начинал затихать, а вместе с этим решила напомнить о себе и боль. Во всем теле сразу. Мне стоило бы быть благодарной за то, что я, с большей долей вероятности, все еще жива, но, вместо этого, я мысленно складывала матерные тирады, неприемлемые для благовоспитанной девушки, осознавая, что уже в течение следующего часа мое тело превратится в один большой синяк. Хоть не сломала ничего, вроде, и на том спасибо...
С неимоверными усилиями я села и открыла глаза, которые мгновенно защипало. Единственным источником света теперь был небольшой пролом в потолке, почти прямо над местом, где я сидела, так что видно мне все было примерно в радиусе метров двух. Мои ладони, покрытые мелкими кровоточащими ранками, юбка, порванная до разбитого колена, торчащего из разорванного чулка, и куча камней. Камней... Позабыв о своих боевых ранениях, я подлетела вверх. О боже, нет, нет...
— Эй! — обломки под ногами угрожающе разъезжались, но я все же умудрялась кое-как сохранять равновесие. — Кто-нибудь!
Я вскрикнула, когда нога вдруг зацепилась за что-то излишне мягкое для камня, и я чуть не улетела носом вперед. Контакт с моей конечностью нечто прокомментировало хриплым ругательством на непонятном языке и кашлем.
— Эй, — я осторожно присела рядом и, различив в скудном свете очертания лица, пошлепала его по покрытой короткой щетиной щеке. — Ты как, Довакин?
— Я в Валгалле... — мечтательно прохрипел он.
— Ага, погиб в неравной схватке с булыжником. А я твоя грязная оборванная валькирия. Можешь встать, герой?
Блестящие глаза неожиданно широко распахнулись в темноте.
— Можешь? — снова поинтересовалась я.
Вместо ответа он с шипением принял сидячее положение, и лишь тогда я осмелилась спросить:
— Они...
— Они уже были в том переходе, — перебил наемник, кивнув в направлении горы камней. — Их не должно было задеть, но проход завален. Мы отрезаны.