Страница 24 из 49
Звуки льющейся воды в ванной взбудоражили Настино воображение. Она очень ясно представила гладкое Вовино тело, влажное и блестящее под упругими струями душа, и невольно застонала. В животе знакомо напряглось до боли, и Настина рука против воли скользнула вниз, под трусики, нашла то, что должно было облегчить её страдания. Она гладила себя, морщась от невыносимого, сладкого напряжения, от не находившей выхода страсти… И услышала звук шагов в коридоре. Вова остановился, словно ожидая чего-то, потом щёлкнул выключателем, и скрипнувший под тяжёлым телом диван положил конец Настиной мимолетной надежде. Господи, ну почему так несправедливо?!
Она ворочалась и ворочалась без сна, стараясь не разбудить Артёма, без мыслей, одержимая этим тугим клубком в животе, пытаясь избавиться от навязчивого видения: в соседней комнате на диване, на сбитой простыне, спит большой сильный мужчина, такой нежный и страстный в её воображении, сладко пахнущий терпким одеколоном…
В полпервого Настя не выдержала. Ворочаться смысла нет, надо пойти выпить горячего молока с кусочком батона, это точно поможет уснуть. Она осторожно встала, пробралась по коридору и вошла в кухню, прикрыв за собой дверь и щёлкнув выключателем. Открыла холодильник, и в глаза ей бросилась бутылка водки. Напиться, что ли, с горя? Или просто выпить сто грамм вместо молока? Говорят, это тоже помогает уснуть.
Настя налила полную рюмку и с отчаяньем выпила её до дна. Зажмурилась, ища что-нибудь запить или заесть. Ухватила котлету со сковородки, зажевала, вытирая брызнувшие слезы. И решила — будь что будет, но сегодня она всё выяснит. Всю недосказанность, всё напряжение, установившееся между ними в эти недели, все его недоговорки и её домыслы… Настя аккуратно поставила бутылку в холодильник, накрыла котлеты крышкой и облизала пересохшие губы. Пусть он даже пинками прогонит её, всё случится сегодня или уже никогда!
На цыпочках она вышла в коридор, приоткрыла дверь в зал. Вова тихонько похрапывал, разметавшись во сне. Настя присела на краешек дивана, сглотнула ставшую вязкой слюну. А если он прогонит её, и это сломает их пусть даже и странно-платонические отношения? Если он уйдёт и больше не вернётся?
Настя тронула Вову за руку, и таким электрическим оказалось это касание, что она едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Вова же вздрогнул, открывая глаза, и шёпотом спросил:
— Что? Что случилось?
Что случилось, хороший вопрос! Да, в принципе, ничего особенного… Так, гормональные перепады! Настя молчала, собираясь с мыслями, как бы получше сказать, и Вова приподнялся на локте:
— Насть, ты чего?
— Ничего, — пробормотала она. — Прогони меня, если хочешь… Но я так больше не могу… Неужели ты не видишь, что со мной делаешь?
Он нахмурился, не понимая, и Настя покрутила головой:
— Разговор немого с глухим. Ничего ты не понимаешь!
Он помедлил и притянул её к себе:
— Иди сюда.
Настя скользнула под тонкое одеяло, всей кожей ощущая горячее тело, и Вова обнял её, склонился над её лицом:
— Ну, и чего же я не понимаю?
Его губы завладели её ртом, поначалу нежно и почти неслышно, потом всё сильнее и сильнее, он заставил её приоткрыть рот и нашёл язык, слегка потянул его. Настя застонала от вновь нахлынувшего желания. Вова отправил ладонь в крестовый поход по её телу, то лаская, то нажимая, то поглаживая, отчего Настя ощутила мурашки на коже, те самые мурашки, которых так давно не было и которые она безуспешно пыталась вызвать сама себе. Конечно, для полноценных мурашек нужен партнёр!
И партнёр был нежным. Мало того, он был ещё и умелым, знал, куда нажать, чтобы усилить Настино возбуждение и заставить протяжно стонать от удовольствия.
Десяти минут им хватило, чтобы полностью изучить волшебные кнопки друг друга и привести их в рабочее состояние. Десять минут сказочного наслаждения и десять секунд фантастического прибоя оргазма…
— Ты… Просто бомба! — он обнял её, устраиваясь поудобнее, и дунул ей в шею. — Давно уже мне не было так кайфово с кем-то…
— И мне, — ответила Настя, потираясь щекой о его щеку. Потом слегка отстранилась, заглядывая в глаза:
— Почему же ты столько ждал?
Он смутился, откинулся на подушку, не отвечая. Настя привстала на локте, чувствуя, что старая проблема встряла между ними. Провела ладонью по его щеке:
— Чего я не знаю?
Вова тяжко вздохнул, поймал её руку, поцеловал пальцы и глухо сказал: