Страница 80 из 111
Мне хотелось ему что-то сказать… Хотелось! Но было страшно и совершенно непонятно, как выдавить хоть что-то вразумительное.
Будто поняв, Митя протянул ладонь и положил на неё мои пальцы. Едва придерживая мою руку, он неотрывно смотрел на меня.
Я сначала не поняла, а потом неуверенно вывела первую букву. Митя не торопил, не говорил, и кажется даже не дышал, пока я не закончила писать:
«Поцелуй меня».
И он послушался. С каждым движением поцелуй становился смелее, глубже. Это завораживало и разбивало мысли вдребезги. Я в жизни не испытывала ничего приятнее. Митя крепко сжимал мои плечи, а я еще крепче держалась за его куртку и собиралась держать так очень долго. Потом такая необходимость просто отпала. В какой-то момент я поняла, что лежу, а Митя, лишь отчасти облокачиваясь на матрас, лежал на мне. Он был тяжелым, и так вжимал меня в покрывала, что я не могла даже пошевелиться. Но это ничего. Мне безумно понравилось ощущать его так близко к себе.
- Черти проснулись и готовы к допросу.
Я испуганно взвизгнула, услышав басистый голос Бориса, который возник прямо у изголовья кровати.
Митя простонал, взял моё лицо в ладони, и несколько раз невпопад поцеловал то лоб, то нос. А я застыла, с ужасом смотря на него. Борис здесь, а Митя всё еще лежал на мне, и вскакивать не спешил.
- Димитрий Авдеевич!.. – пискнула я и покосилась на невозмутимо стоящего над нами Бориса.
Митя покривился.
- Не называй меня так больше, - выдохнул он, садясь на край кровати. – Я сейчас подойду, Борис.
Шибун исчез.
Я потянула на себя край покрывала, на котором лежала. И не важно, что я и так была полностью одета, всё равно хотелось закрыться.
- За него не волнуйся. Борису неинтересно и болтать он не станет.
Я слушала и тянула покрывало повыше – к подбородку.
Декан улыбнулся и поправил мои волосы.
- Мне нужно разобраться с нашими нарушителями. Подождёшь меня здесь?
Я уже натянула одеяло на нос, но, думаю, он видел, как я кивнула.
- Вот и хорошо, - хмыкнул Митя. Он поднялся, скинул с себя куртку, закатал рукава и вышел из комнаты.
Оставшись в кровати, я думала о том, как это так получилось. Никак не ожидались эти объясненья, но на душе было радостно от того, как Митя меня поцеловал. Я перевернулась на живот, обняла подушку и вот так, глупо улыбаясь, заснула.
Спала хорошо. Крепко. Всё тело ломило и будто умоляло меня: «Ты только спи, а обо всём подумаем попозже». Я покорно слушалась и проснулась только когда наш декан вернулся в свои комнаты и сел рядом.
Потянувшись и с трудом разлепив веки, я посмотрела на него. В комнате было довольно темно.
- Как там чертята? – спросила я, садясь и подтягивая к груди колени.
- Изька с Гошкой в чертоге раскаянья. Наш случайный гость у ректора.
- А Фанька?
- С Николаем, - устало улыбнувшись, ответил Митя.
Я покивала. Декан выждал недолгую паузу и снова заговорил.
- Пока нас не было, пришло письмо от твоего отца… Моя мать на него ответила.
- Что? – выдохнула я. – Почему письмо? Он же собирался приехать сам.
- Не смог. Об этом и писал.
- А когда сможет? – я постаралась отодвинуть мысли об учебе или наоборот переезде из гимназии. На самом деле мне просто хотелось увидеть папу и маму. Я по ним скучала.
- Он не знает. Говорит, у них возникло много непредвиденных дел.
Я нахмурилась и отвечать не стала. В свете последних событий даже такие банальные новости как «много дел» меня беспокоили.
- Мама ответила, что ты успешно влилась в социальную жизнь гимназии и без особых огорчений подождёшь, когда он сможет тебя навестить.
- Вот уж спасибо…
- Мне даже кажется, что она хотела, как лучше, - тихо засмеялся Митя.
- Думаешь?
- Иначе попыталась бы побыстрее выселить, - кивнул он.
- Мамаша у тебя та еще, - хмыкнула я.
- Ну уж какая есть.
- Теперь, когда ты здесь и оправился, она уедет?
- Думаю да.
На этом мои вопросы закончились. Мы сидели рядом на кровати и смотрели друг на друга. Я поджала губы, думая о том, как теперь себя вести. И можно ли мне теперь его целовать, когда хочется? А то хочется…
Митя улыбнулся и наклонился ко мне. Осторожно коснулся губами губ и посмотрел в глаза.
- Знаешь, теоретически, если рассказать о нас ректору, то он возместит мне разбитый сервиз, - заулыбавшись во все зубы, заявил он.
- Ну знаешь ли! – выдохнула я.
- А что?
- Тебя мама не учила, что спорить на других - нехорошо?
- А тебя мама не учила, что разбивать чужие сервизы - плохо? - засмеялся он, снова наклоняясь и целуя.
Ну я вообще собиралась ответить, но не получилось. А потом уже и забылось как-то.
Мы долго валялись в обнимку на его кровати то целуясь, то просто рассматривая друг друга. Кажется, ему смотреть на меня было так же интересно, как и мне на него. Вообще, иногда он вёл себя немного странно. Например, когда то принимался щупать мои уши, то нюхать шею.
- Что ты делаешь? – хихикала я. Сейчас он щупал мой бок, по всей видимости усердно считая рёбра. – Щекотно!
- Тут столько кровей намешалось… интересно, - пробормотал он, продолжая считать рёбра. – Рёбра вот от водяных. Уши от ведьм. А зубы понять не могу, - на этих словах он оттянул мою верхнюю губу. – На вид как у ведьм, но острые.
- Ничего они у меня не острые, - возмутилась я.