Страница 43 из 76
Хотя да, я была немного разочарована. Хотелось повторения феерического секса.
Да что ж эта чертова рука так чешется?
Я взглянула на девственно чистую ладонь и включила душ.
Здороваться буду.
Салазар, пятый граф Ромирский.
Вот уж действительно – головная боль.
Я все еще сидел на диване, тихо посмеиваясь над собой.
И улизнула так ловко, а главное вовремя, пока я не очухался.
Черт, мелкая ведь еще совсем, я старше ее на восемьдесят три года, а у меня голову сносит от одного ее запаха, как у мальчишки. И ее волосы… никогда не думал, что перебирание чужих волос может доставить такое удовольствие. Они, как шелк, как черная вода – тяжелая, переливающаяся копна. Кажется, у меня только что появился собственный маленький фетиш.
Со второго этажа до меня донесся шум воды.
А она ведь оглянулась, когда уходила. Только вот не было в ее глазах ни приглашения, ни досады, лишь легкая улыбка. С другой стороны…
Шум воды подсказал, где именно искать хозяйку дома. Я повернул ручку и переступил порог, оглядываясь.
Большая светлая комната в кофейных тонах, кровать на возвышении, точнее просто матрас, с кучей подушечек и подушек, трюмо, и две двери, одна, очевидно в гардеробную, вторая – в ванную.
Странно, но в комнате царил почти идеальный порядок, все расставлено и разложено по своим местам, все аккуратно, нигде ни пылинки. Ну практически все. Рядом с закрытой дверью, из-за которой доносились звуки льющейся воды, одиноко лежал клочок ткани, скорее всего потерянный хозяйкой по дороге.
Я поднял лоскуток и уставился на черный атлас, тут же представляя себе, как эти трусики смотрятся на хозяйке, больше открывая, нежели скрывая, подчеркивая идеальную попку и длину ног.
Я тряхнул головой, бросил на кровать соблазнительную тряпочку и осторожно повернул ручку. Но дверь не поддалась. Закрылась? Специально от меня или это просто привычка? Странная привычка для той, кто, как я понял, уже давно живет одна. С другой стороны вполне объяснимая для той, кто провел свои юношеские годы в окружении одних девчонок.
Легкий щелчок пальцев, и я уже стою внутри.
Великая Мать, зачем люди придумали прозрачные душевые кабины?
Веста стояла ко мне спиной, подставив лицо под струи воды, смывая белую пену с волос, а по нежной коже вниз стекали капли и пузырьки, обрисовывая контур тела, повторяя каждый изгиб, каждую впадинку и соблазнительную выпуклость.
Все ниже, ниже. Ниже.
Я завороженный, зачарованный смотрел, как Ви откидывает голову назад, как тонкие пальцы массируют кожу затылка, приподнимая волосы. Смотрел на ее закрытые глаза и полуоткрытые губы. Нет зрелища более возбуждающего, чем женщина получающая удовольствие. Нет зрелища более возбуждающего, чем Веста.
В следующий миг, я уже сбрасывал с себя брюки и открывал дверцу.
- Темный? – обернулась Ви.
- Я так тебе и не ответил. Да, это было предложение, точнее требование, - прошептал я ей на ухо, прижимая полностью обнаженное, скользкое от воды тело к себе.
- Требование? – улыбнулась она, настолько провокационной улыбкой, что я зарычал. Великая Мать, да я в жизни своей ни разу не рыкнул! – Поздно, эльф. Я принимаю душ и иду спать, - мелкая слегка отклонилась назад, чтобы заглянуть мне в глаза, изо всех сил стараясь казаться серьезной.
- Я попробую тебя уговорить, - ни за одно богатство мира я бы не согласился сейчас выпустить ее из своих рук.
- Ну…,- я слегка прикусил мочку уха, потянул зубами вниз, - попробуй, - рвано выдохнула она, и настала моя очередь улыбаться.
Вызов, мелкая?
Я развернул ее к себе спиной, взял за руки и прижал ладони к стене, перекидывая мокрую копну черного шелка вперед.
- Что…
- Я пробую, Веста, - прошептал я ей на ухо и прижался губами к изгибу шеи, Ви вздрогнула, почти дернулась, прислонилась лбом к мокрому кафелю. – Не опускай руки, не поворачивайся, - я, едва касаясь, провел носом вдоль нежной кожи, где лихорадочно билась жилка.
- Иначе?
- Иначе я перестану пробовать, - пообещал я, совсем неуверенный, что смогу сдержать слово. А она с шумом втянула в себя воздух. Маленькая спина блестела от капель воды, тело было напряжено, и сама она замерла в ожидании.
Я чуть отстранился и, не удержавшись, положил ладонь на очаровательную попку, слегка надавил, сжал. Затем вторая рука. Я медленно провел вдоль всего ее тела, перешел на плечи, немного помассировал шею, и снова вниз.
Кожа была удивительно мягкой, невероятно горячей, и бил со всего маху по всем чувствам запах карамели и сливок. Сладкий. Нежный. Она пахла, как карамельное мороженое. По крайней мере, в моем представлении это лакомство должно было пахнуть именно так.
Я слегка наклонился вперед и с наслаждением провел губами и языком вдоль тонкого позвоночника, мои руки гладили плоский животик, медленно подбираясь к груди.
А Веста уже не могла скрыть дрожи, не могла выровнять дыхание.
Я коснулся набухших вершинок, едва сжал, немного потянул и, взяв губами мочку уха, втянул ее в рот. Обвел языком ушную раковину, скользнул внутрь. И она дернулась, сильно дернулась, громко вскрикнув.
Я снова принялся выводить узоры на животе, опустился сзади нее на колени, прижался губами к сосредоточению ее желания. Мелкая сдавленно ахнула и шире раздвинула ноги, а я наслаждался ее вкусом, жаром и сладостью, невероятной отзывчивостью. Она дрожала и стонала в голос, начав подаваться навстречу моему языку.
- Зар, - простонала она, и я сам вздрогнул от того, как это прозвучало – надрывно, хрипло. Страстно. Обжигающе горячо.