Страница 26 из 96
— Мало ли, может, ты этот...эксгибиционист, — девушка вздохнула. — Хотя, видимо, ошиблась. Звиняйте, товарищ, и выключайте свет.
Попросила не потому, что включенная лампа ей мешала. Просто как-то вдруг не по себе стало, когда посмотрела на Елисея, одетого только в черные штаны. У парня, казалось, была прорисована каждая мышца на груди и на животе. Ну а то, что плечи широкие, это Васька и раньше заметила. Только вот она почему-то решила, что Елисей будет, мягко говоря, волосатым. Как выяснилось — ошиблась. Тонкая темная полоска спускалась ниже пупка и ныряла под резинку штанов. Зато на ключице и на спине Васька с Аленой заметили три длинных шрама. Потом Елисей выключил свет, и комната погрузилась в темноту. Правда, можно было все разглядеть: снег за окном и фонари делали ночь достаточно светлой.
— Мог бы и в майке выйти, — проворчал Пашка со своего места.
— Ты же тут расхаживал полуголым, почему мне нельзя?
— Потому что у меня тут жена и сестра. Они меня в таком виде уже видели.
— Ну мало ли, может, у меня тут тоже жена будущая, — тут Елисей понял, что сказал, поперхнулся и поспешил исправиться. — То есть, в смысле сестра там потерянная в далеком детстве.
Почему-то эта фраза необычайно развеселила девчонок. И в темноте то и дело стало раздаваться приглушенное хихиканье.
— Сейчас как встану, — многозначительно произнес Пашка. Это вызвало новую волну сдавленного смеха. Девушки уже кусали подушки, чтобы не заржать на всю комнату. Наконец, Паша не выдержал, и полез утихомиривать Алену. Теперь веселилась Васька.
— Свяжу, — вполголоса пообещал Елисей, приподнимая голову от подушки. — А твой брат мне поможет.
В общем, прошло еще минут пятнадцать, прежде чем девушки угомонились и в комнате постепенно установилась сонная тишина.
***
Василиса проснулась в пять утра по местному времени инее сразу поняла где находится. Потом улыбнулась и потянулась с блаженным вздохом. Остальные еще спали, Пашка тихо посвистывал носом. Васька приподнялась на локте и огляделась. В комнате стояло по две кровати у каждой стены. Девушка задумчиво поглядела на лохматую черноволосую макушку на соседней койке, протянула руку и приподняла жесткие пряди. Они встали торчком. Васька не удержалась и хихикнула: Елисей стал напоминать небритого черта.
Спать не хотелось, никаких неприятных ощущений, связанных с акклиматизацией, не было. Васька, подсвечивая себе путь мобильником, добралась до стоявшего у окна стола. Стащила оттуда два яблока и слопала. Потом решила порыться в холодильнике, куда они вчера сложили остатки еды. Вроде бы там должен был остаться сыр.
— Троглодитка, ты опять ешь и опять в темноте? — раздался тихий шепот за спиной. Васька вздрогнула от неожиданности и едва не уронила банан.
— А ты, блин, опять подглядываешь? — она обернулась и увидела, что Елисей сидит на кровати от души потягивается.
— Вообще-то по-нашему уже восемь утра. Я здесь всегда в это время встаю, — парень соскочил с кровати и направился к ванной, спросив по дороге. — Хочешь со мной сходить к источнику, про который я тебе вчера рассказывал?
Васька молча бросилась к одежде. Когда Елисей не хамил и не вредничал, то с ним было очень интересно.
На улицах стояла сонная мирная тишина. Правда, едва выйдя за порог гостиницы, Василиса вдруг ойкнула и присела. Где-то совсем рядом раздалось "ш-ш-ш-шурх", как будто сползло что-то большое. Елисей хмыкнул и указал на ближайшую ель. С ее лап соскользнул накопившийся снег и теперь небольшим сугробом лежал на земле. Васька насупилась и с трудом поборола желание пнуть эту ни в чем не повинную снежную кучу.
— Пошли,— Елисей накинул на голову капюшон. На улице чувствовался легкий морозец, снег кончился, и все вокруг сверкало в свете фонарей. — Поскорее бы на гору, там сейчас такой пухляк.
— А во сколько открывается подъемник? — Василиса шла по узкой тропинке следом за парнем. Вокруг качали лапами высокие ели и громоздились сугробы. Ваське вдруг захотелось подставить Елисею подножку, чтобы он полетел в пушистый снег и повалялся как следует. Девушка мысленно поставила себе заметку обязательно сделать это при первом же удобном случае. А затем побыстрее убежать. Нет, определенно рядом с ним она начинает думать и вести себя как-то странно.
Вдоль этой тропинки освещения не было, поэтому Елисей включил налобный фонарь. Яркий луч метался впереди по тропинке, иногда запутываясь в елках.
— Вот и пришли, — Елисей вдруг остановился. Впереди тропинка заканчивалась небольшим природным бассейном. Кто-то обложил его большими камнями. Сверху, по обыкновенному резиновому шлангу, воткнутому в расщелину, тончайшей струйкой стекала вода. Василиса поморщилась: вокруг стоял густой запах сероводорода.
— Ну вот. — парень аккуратно положил фонарь на камни. — Сейчас наберем одну бутылку для этих сонь. А мы здесь попьем.
— Ух ты,— Васька наклонилась поближе к шлангу. Будь на ее месте Глеб, он бы скривился и заявил, что это негигиенично. Но девушка была другого мнения.
Вода оказалась холодной и удивительно вкусной. Василиса едва не лопнула, и с сожалением оторвалась от источника.
— Ладно, пошли назад, — Елисей быстро отвел взгляд, когда девушка провела языком по губам, слизывая капли воды.
Конечно, Паша с Аленой еще не проснулись. Елисей с Василисой поболтали часа полтора, усевшись на кровать к парню. Говорил больше Елисей, рассказывая забавные случаи из своей фрирайдовской жизни. Потом молодые люди решили, что пора будить сонь и идти на завтрак. Страйк полез будить Пашку, а Васька же намочила полотенце и нежно провела им по лицу Алены.