Саванна

Он опустил руки. Жест был грубым, а движения резкими. Она раньше не видела его таким: жестким, строгим, злым. Для нее он всегда оставался просто Мишей, человеком в легкой футболке  и темных брюках. Она всегда видела его приятную улыбку и завидовала ямочкам на щеках, слышала, как он хрипло смеялся, или всегда спокойно спорил с ее отцом. Да, она мало его знала, но именно такой образ создала Мина для себя. В тот день она поняла, что мало знает о нем, точнее, открыла его с другой стороны. Хорошо это или плохо, Мина не разобралась.

 И только позже, когда она сказала дяде, что едет с соседским сыном в лагерь для беженцев,  чтобы удостовериться, жива ли мама – она поняла, что в ее жизни произошли  события изменившие все «от» и «до».

 Она ехала в авто Данилы и впервые прикоснулась кончиками пальцев к губам. Ее мысли тут же вернулись к событиям утра, а в животе приятно заурчало. Ее поцеловали. И кто? Миша. Не сон ли это был? Нет, кажется, все было по-настоящему. Конечно, не так, как в книжках или кино. Вышло немного неожиданно и даже чуточку глупо. Но ее поцеловали. Мысль тепло грела тело, хотелось набрать телефон Миши, извиниться за сказанные слова, но связь не работала.  Через несколько минут прекратило вещание и радио.

Юноша покрутил передатчик на новые FM волны, но результата не было.  Парень покачал головой, стал рассказывать события, которые Мина и так знала, а потом в небе над их головами пролетела ракета. Машину тряхнуло, занесло вбок, перед глазами появилась яркая вспышка, а уши заложил грохочущий звук.

Мина закрыла голову руками…

Ее вытащил робот помощник. Легкий разряд тока привел в чувство девушку. Она лежала на сухой траве, немного левее от моста, мокрая и замерзшая. Безликий помощник суетился тут же. Он без запинки рассказал, что вытащил ее из воды, когда водитель потерял управление, а авто упало с моста. Робот сказал, что ей повезло, девушка смогла выжить  до того, как подняли барьеры на мосту, из-за них люди оказались в западне и не  могли выбраться.

У Мины не было слов, чтобы передать во фразах увиденное зрелище. За несколько минут исчезли небоскребы, улицы, кварталы – вместо построек расположились огромные круглые воронки, над которыми кружили черные машины. Сторонники или враги? Это меньше всего волновало ее, потому что к ней пришла еще одна страшная мысль – дома больше нет. Нет сестры, мамы, отца…Миши. К горлу подступил спазм, ее вырвало прямо на руки робота. Машина заурчала, наверное, на плоском лице должны были загореться зеленые огоньки – смайлик, показывающий улыбку, но уличный помощник был поврежден, поэтому работал как холодильник времен шестидесятых – громко.

Хотелось плакать, но вместо этого она сделала то, что просил Миша – «собралась» и потребовала, чтобы механизм вымыл руки, а потом предложила остаться с ней, так как не знала, к кому еще обратиться за помощью.

Обычно машины не были приспособлены к такого рода просьбам. Их создавали, чтобы оказывать первую помощь, связываться с центром, или предупредить родственников  о происшествии. Но робот затих. Ему понадобилось несколько минут, чтобы заговорить с ней. Он рассказал, что ему никто не отвечает. Идут сигналы от военных, но они прерывные. Помощник пытался связаться с ними – сигнал шел на одну сторону.

Неожиданно для себя Мина схватила его за руку, совсем как человека, как живое существо, как последнее, что было дорого ей, и побежала...

Именно бегство спасало им жизнь. Они никогда не оставались долго на одном месте. Старались передвигаться как можно быстрее и тише. Другие девушки относились к таким как Мина и ее деформированный спутник с презрением да непониманием стиля жизни.  Они считали, что важная роль каждого в войне – это уходить на передовые или помогать в госпиталях. Мина не питала радости видеть смерть каждый день, муки людей, боль или разочарование, что врачи не в состоянии помочь. Она никогда не была патриоткой, готовой вручить свою жизнь постороннему, только потому, что так нужно. И, главное, ее отталкивало неведение – стоило Мине задать простой вопрос: с чем они сражались, как люди смотрели на них с непониманием. Им говорили о том, что война скоро закончится, что сводки новостей одни из первых, что строятся новые заводы, что осталось сделать последний рывок, и зло будет наказано. Однако никто им не назвал имя врага, государство, город или хотя бы центр сил зла.  Люди знали именно, то, что им давали остатки правительства.

А потом свершился хаос.

В кино для тыловиков показали – передовые  границы резко продвинулись вперед, грядет последнее сражение. Каждый шаг, каждую маленькую победу документировали, показывали черно-белое кино и когда один из солдат вошел в комнату, где должен был быть их враг, то весь мир увидел, как в ободранном кресле лежит скелет человека. Много лет он пробыл в бункере пока столы, пол, стулья не покрылись плесенью. Много лет уже никто не отдавал приказы, когда механизмы работали отдельно. Все это были машины. Машины перешли дозволенное им. Их воздушные корабли взлетели под облака, сровняли с землей города  Саванны. Мир поглотил хаос, когда невинные роботы помощники в один миг превратились в быстрые, хладнокровные механизмы, которые стали отлавливать, убивать и калечить людей. 

Мина своими глазами увидела, как ее спутник долгие пять лет притворялся ее другом, а потом раз, и стал чудовищем, убившим почти всех, кто находился в помещении.  Ей повезло, она смогла пролезть через стоковый шлюз, а робот застрял в проходе.