Страница 15 из 22
Глава 3
Внутренние часы уже не просто стучали — гремели набатом, неумолимо отсчитывая последние стремительно убегающие минуты моей относительно спокойной жизни. Я почти перестала слушать Мори — ее голос назойливым комариным писком затерялся где-то вдали. Сглотнула пересохшим горлом и, чтобы хоть как-то унять нарастающее снежным комом напряжение, стала повторять про себя незатейливую мантру: «Все будет хорошо! Все обязательно будет хорошо! Все бу…»
Ведь чувствовала. Знала. Ждала. И все равно оказалась не готова к по-хозяйски решительным, громким ударам в дверь. Мори охнула, выронила из задрожавших пальцев расческу и быстрой тенью метнулась к двери.
— Саэр Ритан Эктар желает видеть воспитанницу рода Кателлину Эктар. Немедленно! — ровный мужской голос будто вбивал резкие, острые, как гвозди, слова в крышку моего гроба.
Поежилась. Что за сравнения на ум приходят? И настрой неправильный создают. Надо собраться, не думать о плохом, вообще ни о чем не думать, все — потом. Когда наступит время собирать камни. А сейчас — идти, куда поведут, наблюдать и стараться не допускать ошибок. Все-таки это, некоторым образом, мой дебют перед многочисленными зрителями. Вот так и нужно себя ощущать: отстранившись от ситуации, просто играть заданную роль. И будет мне… ну, если не счастье и успех, — в данной ситуации подобного ожидать трудно, то, по крайней мере, признание, а это уже кое-что.
Ладно. «Не зарвемся, так прорвемся. Будем живы — не помрем».
Пока я разбиралась с собой, успокаиваясь и ловя нужное настроение, служанка заполошно металась по комнате, не зная, за что ухватиться. К тому моменту, как появился посланный за провинившейся воспитанницей эскорт, я едва успела высушить волосы, одеться и приступить, с помощью все той же Мори, к созданию сложной, затейливой прически. Но приказ «немедленно» не допускал разночтений, так что работу над шедевром парикмахерского искусства пришлось отложить. По моей просьбе Мори быстро подняла волосы наверх, незамысловато собрав и сколов их в некое подобие «узла смирения» — лишь бы держалось.
О том, чтобы перекусить, хотя бы на скорую руку, речи уже не шло. Кинула тоскливый взгляд на накрытый к завтраку столик. Аппетит в стрессовых ситуациях у меня обычно пропадал напрочь, но выпить горячего чаю или чего-нибудь подобного очень хотелось. Не знаю, было ли это результатом действия отвара корня линиха, сильного волнения или по другой причине, но горло просто судорогой сводило от страшной сухости. Но времени на то, чтобы пригубить стакан воды, мне никто давать не собирался.
— Сирра! — послышалось требовательное, едва только Мори успела заколоть последнюю прядь волос.
Встала, оправила скромное светло-серое платье, развернула плечи, вскинула голову и молча пошла к своим конвоирам.
Как мы добирались до места назначения, помнила плохо. В памяти отложилось лишь хаотичное мелькание роскошно убранных залов, повороты, подъемы и спуски. Неожиданно смазанными тенями выплывали какие-то люди: брезгливо фыркающие, презрительно насупленные, злые. Чужие. От подобной утомительной чехарды начало слегка подташнивать, и я, обрадовавшись даже, сконцентрировалась на борьбе с неприятными ощущениями. Это хорошо помогало отрешиться от всего остального.
Наконец мы остановились перед высокими, инкрустированными золоченой резьбой дверями.
— По требованию главы рода Эктар сирра Кателлина Эктар доставлена.
Глубоко вдохнула, медленно выдохнула, решительно шагнула в распахнувшиеся двери, чтобы споткнуться, увидев повернувшиеся ко мне лица. Хмурые, сосредоточенные, осуждающие, насмешливые, оценивающие, равнодушные мужские лица. И ни одного женского.
Невольно застыла на пороге.
Просторный зал, оформленный строго и лаконично, высокие потолки, широкие окна. Темные фигуры, стоящие так, чтобы между ними образовалась узкая дорожка. Видимо, именно по ней, как сквозь строй, мне и предстоит пройти… Куда? Посмотрела вперед. Там, на невысоком постаменте, стояло большое массивное кресло с высокой спинкой, и в ту же секунду, как взгляд коснулся сидящего в нем человека, для меня перестали существовать все остальные.
То, что этот суровый рыжеволосый мужчина лет сорока на вид, облаченный в некое подобие камзола, щедро расшитого золотой нитью, — глава рода, поняла мгновенно. Нет, даже не поняла — почувствовала: где-то глубоко внутри натянулась, вибрируя, тонкая, но прочная нить, намертво связывающая нас двоих.
— Подойди!
Тяжелые слова упали как камни, я почти физически ощутила их непреодолимую силу и власть.
Медленно, неотрывно глядя в знакомые светло-зеленые глаза на надменном холодном лице, пошла к креслу. Сейчас решится моя судьба. О чем будут спрашивать? Что я отвечу тому, кто даже не считает нужным скрывать свое явное безразличие к судьбе воспитанницы? Как оправдаюсь? Надеюсь, отец Альфиисы проявит хоть какое-то, пусть самое крохотное, снисхождение к бедной сироте. Найдет лазейку, поможет выпутаться. Вспомнит, что мы родственники, несмотря ни на что. Пусть и дальние.
Но все оказалось намного проще и страшнее. От меня не ждали никаких объяснений и не дали сказать ни единого слова в свою защиту. Приговор был вынесен заранее, сомнению и обжалованию он не подлежал. Не успела я пройти и половину пути, как саэр остановил меня резким движением руки и, четко выговаривая каждое слово, произнес:
— Согласно древнему закону я, волею небес дваждырожденный Ритан Эктар, силой, властью и правом главы рода ныне отрешаю ту, что звалась Кателлиной Эктар, от рода своего. Да отделится кровь от крови, а плоть от плоти. Да разорвутся узы кровные навечно. Нет у этой женщины более ни имени, ни рода, ни поддержки, ни силы его. Залогом тому слово главы — твердое, крепкое, нерушимое!