Страница 87 из 95
Как-то раз я возвращалась от магов, но неожиданно для себя заметила на площади у ворот Института удивительную картину: Айри Трин вымаливает прощения у Томаса Хартена за все свои прегрешения перед ним. М-да, это раньше мой бывший друг был Чудовищем, а теперь-то он глава элиты, Ворон. До прохода на территорию магесс оставалось всего ничего, но я решила задержаться. Да и слышно их было довольно хорошо. Расстояние-то до ворот не такое уж и большое.
- Том, ну прости меня! - все продолжала молить блондинка зеленоволосого надменного мага. - Я буду самой преданной, самой нежной! Хочешь, я даже буду разведывать для тебя у своих, когда наша элита надумает затеять вылазку?
- Не стоит, - завидев меня, коротко мотнул головой Томас. - Айри, пойми, мы не можем быть больше вместе. Вообще.
Вот это поворот событий. Как же быстро у него прошли все чувства к бывшей невесте. Хотя тут еще бабушка-одуванчик надвое сказала. Никто ведь к нему в голову залезть не может. Ментальщиков у нас с самого рождения блокируют.
- Это все Крис виновата! – всхлипнула девушка, еще пока не видя меня, а я, между прочим, стояла за ее спиной, сложа руки на груди. - Это все она подстроила. Она всегда хотела разлучить нас! Ох, представляю, чего она тебе обо мне наговорила!
- Неужели? - не вытерпела я. - А чудовищем его при всех тоже я назвала, правда?
- Ах ты! - Айри рывком повернулась ко мне и уже хотела было кинуться на меня, но я оказалась быстрее.
- Разбирайтесь сами в своих отношениях, а меня не впутывайте, - строго отрезала я и гордо направилась в сторону прохода, который вел на территорию Института благородных магесс.
- Томас, поверь мне! - за моей спиной раздался истеричный голос Айри.
- Дура, - было последнее, что я услышала. И это слово относилось к бывшей девушке Томаса Хартена.
Да уж, сегодня был трудный день, а завтра предстоит еще труднее, потому что это будет выходной, который я просто буду вынуждена провести в компании своих подруг, а также одного нетрадиционного преподавателя, повернутого на этикете.
Камиль Сусаль давно грозился отобрать из студенток второго курса по всем факультетам и специальностям самых плохо одевающихся и сводить их буквально за ручку в магазин одежды и обуви, чтобы наглядно продемонстрировать для самых одаренных, как правильно одеваться. Первым и третьим курсам повезло больше, их наш нетрадиционный преподаватель обошел стороной. Мы с Ри и Шайтой не причисляли себя к числу серых и не очень мышей, а зря, потому что на последнем занятии по танцам Сусаль назвал наши фамилии самыми первыми из числа тех, кто должен был потратить свой ближайший выходной на магазины. Одним плюсом этого несомненно странного действия являлось то, что все предстоящие расходы нам обязался оплатить наш Институт. И как Сусалю это удалось? Может он оправдал свои действия тем, что лучше показать наглядно, чем позориться на балу меньше чем через год? Все же он наш преподаватель по Этикету и танцам. Представляю, чего это стоило ректрисе. Я бы на подобный эксперимент соглашаться не стала. Хотя были у меня подозрения, что здесь сыграли свою роль и наши родители…
Ну и еще один маленький плюсик в этом во всем был - погода стала все чаще радовать солнышком, хотя на улице пока было довольно прохладно, все-таки середина весны. Но одно это уже немного повышало наше настроение.
- И что ему в моем внешнем виде не понравилось? - ворчала Риэль, поправляя у зеркала свою прическу. - Сам же хвалил мои туфли в начале занятия, а в конце уже ругался на счет цвета моего платья! Между прочим, он сам говорил, что кремовый мне идет, а теперь выясняется, что, видите ли, оттенком ошиблась. Мужчины, они все такие... а наш так еще и нетрадиционный, просто песня. И как разглядел под мантией во что я одета?
Я находилась в ванной комнате и слышала весь монолог подруги, но молчала, занятая собственными неутешительными размышлениями.
Мне представлялось, как мы все идем по весеннему городу под предводительством Сусаля, который без конца ругается на нас и навязывает кукольный стиль одежды, а на встречу выходит Эрик в сопровождении своих друзей. Даже страшно было представить себе их реакцию. С одной стороны, я доверяю любимому и рассчитываю на то, что он в такой ситуации не станет смеяться надо мной и не бросит потом, но с другой - я слишком хорошо помню, как он своим однокурсникам представил меня как знакомую. Да, я злопамятная!
Мне оставалось только надеть черные кожаные сапожки на низком каблуке, а так же положить в свою сумочку кошелек, на всякий случай. Помнится, преподаватель говорил, что леди всегда должна таскать с собой сумку. Не сказала бы, что была с ним полностью согласна. Но с Сусалем лучше не спорить.
Я вышла из ванной комнаты и застала полукровку за очень интересным занятием. Девушка судорожно писала ответ на некое любовное послание, а рядом с ней парил в воздухе наш старый знакомый амурчик. На все мои расспросы подруга ничего не отвечала, а крылатый почтальон с важным видом изрек, что ему не подобает распространяться о деталях любовной переписки, если того не желает клиент.
Не смотря на то, что догадывалась, от кого прилетело сие крылатое недоразумение с письмом, я не стала навязываться, а только лишь села на свою кровать в молчаливом ожидании. Проверила содержимое своей сумки и чуть было не забыла положить в нее кошелек. Наконец, Риэль закончила строчить ответ для своего воздыхателя и, свернув листок вчетверо, отдала его амуру. Я же встала с кровати и, накинув на плечи плащ, нетерпеливо засопела. Чего она так долго возится?
- Я готова, - Ри сняла со спинки стула свой плащ и сумку.
- Угу, - коротко кивнула я и направилась к входной двери.
На улице нас уже ждала Шайта с небольшой группой девушек, в числе которых была и Зои. Нетрадиционного преподавателя еще не было, но это недоразумение почти тут же исчезло, потому что вслед за нами из массивных дверей института показалось его танцевальное Величество, первый и единственный преподаватель мужского пола нетрадиционной ориентации Камиль Сусаль собственной персоной. Стоит отметить, что ему с трудом удавалось удерживать на лице обычную надменность и холодность, потому как я ясно видела, в его глазах то и дело мелькает тень какого-то странного волнения или паники.