Страница 43 из 93
Уно иногда любил посидеть на крыше своего дома, осторожно выбираясь туда через вновь и вновь появляющуюся дыру - заделывай, не заделывай, а через пару месяцев все равно или кислотный дождь проест, или материал от времени и ветра разрушится. Зимой так вообще совсем нерадостно было просыпаться из-за того, что на тебя сыпется струйка зеленого снега.
И с крыши как раз открывался вид на Снежный район. Маленькие домики казались игрушечными, хоть двумя пальцами бери. Покатистые крыши зимой покрывал толстый слой зеленого снега, но иногда виднелись и фиолетовые разводы - этакая разноцветная красивая мозаика. На этом познания о районе богачей и заканчивались.
Теперь же Уно с затаенным дыханием осматривался, и все ему казалось необычным! И щебенка аккуратнее уложена, и бордюры ровнее, и выбросы зеленее. Он так залюбовался, что не заметил, как подошел к нужному дому, который оказался ничем непримечателен.
Джими нерешительно замер, уперев взгляд в железную цифру "1", прибитую у входной двери.
- Уверен? - осторожно спросил Уно, видя как друг переминается с ноги на ногу.
- Конечно уверен! - тут же фыркнул сирота. - Не зря же мне влетело от грымз. Да и последнюю "хлопушку" потратил.
- Они узнали, что это был ты?
- Не-а, куда им. Если бы узнали, я бы с тобой не стоял. Но влетело для профилактики, чтобы не шумел и не шастал по ночам, - ответил Джими и закусил губу. Похоже, это была въевшаяся привычка, так как незажившая корка быстро хрустнула, и на тонких губах мелькнули красные капельки. Слизнув их, сирота сделал решительный шаг к крыльцу. - Чего мне терять?
Стучать пришлось долго.
Уно в глубине души надеялся, что дома никого нет - ему не очень хотелось знакомиться с родителями Джими. Тем более, вряд ли встреча будет радостной. Но дверь вдруг открылась.
Уно представлял себе упитанного мужчину - ведь как не отъесть пузо, когда живешь в квартале богачей - с этаким круглым мясистым лицом, носом-картошкой и пушистыми, тронутыми сединой волосами. Седина должна была быть обязательно! Ведь, чтобы стать директором закрытого завода, нужно быть очень умным и опытным, а что как не серебристый налет на волосах лучший показатель ума? Поэтому мальчик не смог сдержать удивленного вздоха.
Сэм оказался низеньким и на редкость худым - Рэй бы легко окрестил его "чахликом". Вместо благородной седины волосы отблескивали в лучах заходящего солнца кислотно-желтым цветом. Не бывало в природе такого! А черты лица в точности, как у Джими, если бы тот не ел месяц, а то и два.
Комната за спиной Сэма оказалась затянута серым, плотным дымом со странным горьковатым запахом. Туман извивался, и словно диггер поглощал все предметы, до которых дотягивался. Только "хрум-хрум" не хватало.
- Да, я вас слушаю? - хрипло спросил мужчина и судорожно закашлялся.
Сирота не мог пошевелиться: он со странным выражением смотрел на своего отца - то ли это было удивление, то ли обида, и не мог вымолвить и слова. Сэм же все никак не мог остановить кашель.
Невольно вдохнув серый дым, вырвавшийся на улицу, Уно тут же почувствовал тошноту. До чего же мерзкий был запах! Во рту сразу все стянуло и захотелось пить.
- Я вас слушаю, - повторил мужчина, наконец остановив приступ и сплюнув на землю вязкую слюну. - Вы что-то меняете?
- Вы Сэм? - тихо спросил Джими и, получив кивок, побледнел. - Тогда... Тогда я ваш сын.
Мужчина вновь натужно закашлялся, но в этот раз совсем не из-за горького дыма. Судя по ошарашенному взгляду, подобной новости он никак не ждал. Сирота же еле стоял на ногах - то и гляди упадет в обморок. По резко выделившимся скулам было видно, как нелегко ему далась простая фраза.
- Джими? - спросил Сэм. - Ты Джими?
Уно не всегда мог понять эмоции взрослых, но на исхудавшем лице отразилась скорее радость, чем разочарование. Словно отец был рад увидеть сына. Но раз так, то зачем же было отдавать в приют? Рыжеволосый мальчик совсем растерялся и невольно отступил на шаг назад, словно боялся стать третьим лишним. Джими, впрочем, оказался совсем не рад: его губы предательски задрожали, а из глаз готовились хлынуть злые слезы.
- Почему? - сухая короткая фраза сорвалась у сироты. - За что?
- Ох, Джими! Как же я мечтал тебя увидеть!
Сэм в секунду спустился вниз, ловко перепрыгнув ступеньки как мальчишка, и неловко попытался обхватить сына за плечи, но руки в последнюю секунду дрогнули. Будто опомнившись, мужчина отступил на шаг назад и побледнел.
- Ты ненавидишь меня? Пройдем в дом, сынок. Нечего давать повод для сплетен. У людей А везде есть уши! - сбивчиво проговорил Сэм и попытался увести сына с улицы.
- Плевать меня на людей А! И на тебя плевать! - вдруг взорвался сирота. - Как вы могли бросить меня?! Что я вам сделал?!
Сэм растерялся: он беспомощно осмотрелся, словно искал поддержки, а затем грустно поджал губы. В карих глазах мелькали тени страха, как будто жуткие монстры прошлого вырвались наружу, а он совсем не готов был к этой встрече. Руки задрожали еще сильнее, и он вновь попытался дотронуться на сына.
- Пожалуйста, пройдем в дом. Здесь всюду уши! За нами следят! Нельзя болтать на улице. Пойдем внутрь, - Сэм говорил сбивчиво и постоянно оглядывался. Это не было похоже на притворство - страх, самый настоящий страх. - Поверь мне.
Сирота зло замотал головой и отступил на шаг назад. Мальчишку накрывала истерика. Вся обида, копившаяся долгие годы, выплеснулась наружу.