Страница 98 из 149
— Разумеется не до них. Садись уже и не нервничай. Ничего тебе за это не будет.
— Так кто тебя заменил? — спросила я и, шалея от собственной наглости, с ногами забралась в кресло.
— Анхел. Его Вэлард тоже к общественно полезным работам пристроил.
— Кхм…
— Так вот, наконец меня сменили и я вернулся, в надежде отоспаться, но куда там, — душераздирающе зевнув, он продолжил жаловаться, — вместо этого меня взяли в оборот, совершенно не обрадовав последними новостями. Теперь я сижу здесь и даже уснуть с чистой совестью не могу, потому что Вэлард решил, что я сейчас именно в том состоянии, чтобы за тобой приглядеть. Так что да, ты права, все это совсем не смешно.
— Ммм, Морэм, а что там с Лираной? За ней ведь тоже следят?
На этот раз он открыл оба глаза и глядел очень осуждающе:
— Нет, я, конечно, понимаю Вэлард, от него сочувствия и понимания не дождешься, но ты-то целительница! Тебе меня совсем не жалко?
— Жалко очень. И я тебе сочувствую, — Морэм скептически хмыкнул, но кивнул, показывая, что услышал меня, и я повторила вопрос, — а теперь скажи, что там с Лираной?
— К ней тоже были приставлены люди, не беспокойся. Ничего подозрительно она так же не совершала, — кажется, он окончательно уверился в моей исключительной черствости и даже умудрился смириться с данным фактом, — пока.
Входная дверь еще раз хлопнула. Припозднившиеся слуги постепенно покидали дом.
— А Денерим?
Ответом мне был тихий, мученический стон и тоскливое:
— И за ним тоже следят. Надеюсь, больше никто тебя не интересует? — и сказано это было так, что я невольно кивнула.
Стихийник удовлетворенно хмыкнул и вновь прикрыл глаза.
Вэлард вернулся внезапно, так же как и ушел. Морэм, дремал в кресле, изредка вздрагивая и просыпаясь. Мазнув по мне мутным взглядом, он вновь закрывал глаза и успокаивался на некоторое время.
А я сидела и нервничала, гипнотизируя взглядом часы в углу комнаты, чье размеренное тиканье гармонично вплеталось в уютную тишину, царившую в кабинете. Просто мысль о том, что совсем скоро на огонек заглянет дознаватель нервировала, не давая расслабиться. А ведь мне с ним еще и общаться придется, как единственной, кто этого непонятного незнакомца видит.
Кашлянув, лорд произнес, с веселым любопытством разглядывая своё законное кресло и незаконно поселившуюся в нем целительницу:
— Что ж, меня радует уже то, что никто не пострадал во время моего отсутствия.
Морэм дернулся, выпрямился и только после этого открыл глаза, огляделся и невпопад выдал:
— Все спокойно.
— Я вижу, — подтвердил Вэлард.
— И мы вели себя как взрослые люди, — сочла нужным заметить я, даже не думая подниматься с чужого места. Мне было удобно и совершенно не хотелось шевелиться.
— Тебе пора готовиться ко сну, — проигнорировал меня лорд, продолжая топтаться у двери.
— Ммм, — забравшись глубже в кресло, я робко предложила, — а может, я сегодня тут посплю.
— Иза, не спорь, пожалуйста, — устало попросил он и пригладил ладонью волосы. Такой привычный жест получился слишком порывистым, нервным, совершенно не похожим на его обычно размеренные и четкие движения, отчетливо показывая, что Вэлард совсем не железный, что он тоже устал, и вряд ли сложившаяся ситуация нравится ему хоть на грамм больше, чем мне.
Я нехотя поднялась, поправила подол платья и угрюмо отправилась на выход.
— Как я понимаю, мучения мои закончились и я уже могу идти спать? — полюбопытствовал Морэм, глядя как я, чуть склонив голову вниз, наступаю на его друга, застывшего в дверях.
— Можешь, — подтвердил Вэлард и придержал меня на выходе, не дав себя обойти, пообещал:
— Сегодня ночью он не должен тебя побеспокоить, — после чего меня мягко подтолкнули вперед. Уверенности его я не разделяла, но послушно пошла туда, куда послали, готовиться ко сну. Не знала я тогда, что спать мне предстоит совсем не в своей кровати и, даже не в кровати лорда.
***
Под низким потолком, едва заметно покачиваясь от легкого сквозняка, висели широкие, присыпанные пылью, ленты паутины. При подрагивающем свете свечей, они отбрасывали мрачные тени на бревенчатые стены дома. В маленькой, полутемной комнате кроме небольшой кровати, сундука в углу и паутины, ничего больше не было.
И я стояла посреди всего этого на холодном, деревянном полу, не совсем понимая где оказалась.
— И где мы? — босых ног коснулся холодный ветер, пройдясь зябкими мурашками по коже.
— Сторожка лесника. Ее должны были закончить еще к началу осени, но возникли некоторые проблемы. Дом остался не готов, — на плечи упал тяжелый камзол, после чего меня вздернули вверх, — не стой на холодном полу. Простудишься.