Страница 66 из 149
— Я занят.
Недружелюбный приём меня не смутил, я же пришла добро творить. А от меня в таком состоянии спасения просто нет. Не зря, все же, Морэм моего добра боится.
Дверь открывала бездумно и бесстрашно, заявив с порога:
— Обед.
Зарывшийся в бумаги лорд только отмахнулся, бросив короткое:
— Я не голоден. Закрой дверь.
Требование его я выполнила и дверь закрыла. Просто зашла и закрыла ее за собой. Постояла так немного, но не удостоилась даже взгляда. Кашлянула. Подняв голову от бумаг этот, который воздухом питается, недовольно на меня посмотрел и попросил:
— Иза, не мешай, пожалуйста.
— Кушать пора, — просьбу его я просто проигнорировала.
— Я не голоден.
— Ну, разумеется, нет, — согласилась я, —, но сейчас уже обед, а вы даже завтрак пропустили. А кушать нужно регулярно.
— Иза…
— Учтите, если сами не пойдете, я вас потащу, — заявила, подходя к столу. Настроена я была решительно.
Лорд отложил ручку, откинулся на спинку кресла тяжело вздохнул:
— У меня полно работы. Полнолуние меньше, чем через две недели.
— Это, конечно, очень плохо, но не загонять же себя из-за этого.
— Иза…
— Вы сейчас встаете и спускаетесь в столовую, — нагло перебила его я, полностью игнорируя удивленный взгляд.
Удивлялся он недолго. Прищурившись несколько секунд разглядывал очень ответственную целительницу, у которой от недосыпа инстинкт самосохранения куда-то подевался, после чего поднялся и, медленно обходя стол, двинулся ко мне. А я как-то незаметно для себя, начала отступать, следя за тем, чтобы между нами стоял стол. Видимо, не до конца с правильными инстинктами распрощалась.
— Куда ты? Сама же хотела, чтобы я встал, — заметил этот нелогичный экземпляр нашей славной аристократии.
— И в столовую пошли, — напомнила ему, делая еще один шаг назад. Я уже не злилась, только опасалась очень. И было чего.
— Это потом, — ответил он, тут же добавив, — может быть.
Мы очень медленно продвигались вдоль стола и мне становилось все тревожнее. Потому что где-то там, за поворотом меня ждало коварное кресло, стоявшее совсем рядом со столом и мимо которого нужно было протиснуться. А это довольно опасное мероприятие, когда на тебя наступает немного поехавший лорд с мутными намерениями. Вот что ему от меня надо, спрашивается? Я же как лучше хотела.
— Женщины мной командовать еще не пытались, — заговорил между тем Шаардан, азартно сверкая глазами, — интересный опыт, должен заметить.
А мне интересно совсем не было. И здравый смысл как-то не вовремя решил заметить, что кандидата для активных действий я неправильного выбрала. Вот что мне стоило подумать и вспомнить, что лорд обычно на мои благие намерения не очень адекватно реагирует. Да он вообще не очень адекватный.
— Обед, — безнадежно напомнила я, бросая взгляды на дверь.
— Обед, — согласился он и тут же потребовал, — иди сюда.
Пятясь вдоль стола, я не отрывала взгляд от наступающего на меня психа, и медленно осознавала печальное: творить добро в таких условиях совершенно невозможно.
А на столе, так заманчиво лежала огромная книга на незнакомом языке. Тисненые золотые буквы на обложке мне ничего не говорили, зато внушительный вид натолкнул на нехорошую мысль. Уж если такой заехать хорошенечко, то мои слова определенно станут весомее. Книгу со стола стаскивала с трудом — она была не только огромной, но еще и тяжелой — краем глаза следя за Шаарданом. Тот остановился ненадолго, напряженно следя за моими действиями. Когда перехватив этот убойный агрегат поудобнее, я угрожающе выставила его вперед, он сглотнул и попросил:
— Иза, положи ее на место пожалуйста.
А я, глупая, обрадовалась, решив, что он за книгу так переживает и что можно его теперь спокойно шантажировать:
— Положу, но только после того, как вы пообедаете. Вы не беспокойтесь, я ее не порву, — вытянутые руки с такой тяжестью быстро уставали и я попыталась поудобнее ухватиться за мой самый весомый аргумент в споре.
Нервный лорд этого не выдержал и бросился ко мне. Я взвизгнула, дернулась назад, но налетела на кресло. Книга выскользнув из рук со зловещим грохотом упала на пол. Между страниц затрещали искры, вспыхнул обжигающе горячий огонь, край моего платья и кусок ковра, оказавшиеся в досягаемости стихии, загорелись.
Я полузадушено пискнула, стараясь сбить пламя, но мои руки перехватили:
— Обожжешься.