Страница 11 из 16
– Парни! – крикнул он помощников спустя минуты нервных перешёптываний, – Эту каморку осматривали? Что там за дверью?
– Ясень пень, – живо откликнулся энергичный оперативник Юрков, – Каждый угол здесь обнюхали.
– Там прачечная наша! – вступила в права хозяйка дома, тщательно утирая высохшие слёзки, которые ещё отражались в претензионном голосе. – И болгарки там, которой сейф вырезали, быть не может.
– Ага! – подмигнул коллегам следак, – Заметьте, болгарку на месте преступления никто не упоминал. Оформляем чистуху!
Брутал с чёрной папкой под локтем издевательски рассмеялся, получил от гламурной блондинки приглушённое оскорбление, и тайная комната с хозяйским бельём и развешанными простынями была вскрыта. К удивлению сыщиков, пытливые физиономии которых, обрамляли дверной проём, служитель юстиции первой впустил во тьму, благоухающую парфюмерными отдушками, новую сотрудницу. За спиной Ангелы, крадущейся по подсобке с осторожностью кошки, недовольно зашипели мужские голоса, а потом молодой опер гулко протянул:
– У‑хух‑х, сейчас появится Кентерберийское приведение… – но был урезонен Горским, неожиданно для себя полюбившим экстрасенсорные опыты.
На середине тёмной комнатки под сердцем у девушки взвыло ощущение неприятного «дежа‑вю». Зловещее эхо утреннего кошмара окутало с ног до головы, и на секунду показалось, что на полу сверкнули знакомые сине‑фиолетовые мотыльки, но быстро погасли. Девушка подумала, что выронила из внезапно ослабших рук свои магические бусы из бирюзы и лазурита. Присев за ними на корточки, она вдруг нащупала в полу выступающий квадрат. Под проворными пальчиками крышка поддалась, но отвориться полностью ей что‑то не позволяло.
– Ну что там? – нетерпеливо осведомился азартный охотник в погонах и, присоединившись к лозоходству в потёмках, решительно рванул дверцу в полу на себя.
– Серый, подсвети! – торжественно скомандовал он своему давнему другу и муровскому сослуживцу Юркову, который быстро высветил в глубине узкой комнатки со стиральными машинами «Малдера и Скалли», склонившихся над входом в подвал. – Ларчик просто открывался! А говорили, что всё тут обнюхали, засранцы…
– Ёпти‑топти! – высказал своё коронное удивление Сергей, также выявив из подземной тьмы внутренности старого подвала со следами свежего погрома. Соседская стена подвального помещения была изуродована зияющей дырой, которую с другой стороны стыдливо прикрывал лист брезента. – Ну чего, Горец, состав на лицо?! Ограбление со взломом. Как полезно, однако копаться в чужом белье. Правда нам, помнится, запретили усердствовать в этом деле, потому и прощёлкали лаз в прачечной.
На шумные восхищения и глумливый смех подбежала взволнованная Катрина, уже не боявшаяся показать всему свету не накрашенные глаза, а индиговая дигерша, превратив бусы в фенечку для головы с кристалликом в центре лба, собралась лезть дальше, в самые глубины чужого дела, куда вела деревянная лесенка.
– Так, отставить! Девочкам в катакомбах не место. – продолжал командовать профессионал, снимая чёрное пальто. – Уведите их, от греха. Сам полезу, тут может быть опасно.
– Братан, давай всё‑таки я в этот лабиринт Минотавра полезу. – предложил бесстрашный опер, – Тебя мне наш Генералиссимус не простит, ежели чего. К тому же я у нас во Владике все форты шпаной облазил, в любом лабиринте с любым зверьём разберусь. Я ж фартовый!
Убедившись, что пожилой криминалист галантно вывел дам из комнаты, где запоздало догадался включить свет, понтоватый сыщик согласился с доводами друга исключительно из‑за своих «мощных плечей», не совпадающих с размерами потайного хода. Мелкий парень в считанные мгновения совершил спуск в таинственное подземелье, откуда несло терпкой сыростью с примесью характерных ароматов стройматериалов.
– Ё‑ёп‑ти… – раздался из адской бездны его далёкий возглас спустя томильные минуты ожидания. – Горец, да тут такое, что ни словами сказать…
– Что там? Фартовый, не томи! – агонизировал побагровевший сыщик. Одним плечом и головой он торчал из облупленного потолка подвала, разнесённого неизвестными вандалами. Спустя мгновение из пробитой стены соседского подвала, брезент с которой оперативник, не колеблясь, сорвал, показался побледневший опер. Он картинно подбрасывал вверх, словно теннисный мячик, какой‑то чёрный обугленный клубок. – Что за чёрт?! – пылко, но пока непонимающе спросил Горский, решив всеми силами протиснуться целиком в дверцу, словно рассчитанную на пигмеев.
– Не знаю, не представился. – беззаботно прикалывался Юрков. И почти под нос пытливому следователю была услужливо подсунута мумифицированного голова африканца. – Чернослив заказывали?