Страница 70 из 118
Каждый день мы приходили в подземное водохранилище, которое превратили в этакий спортивный зал. Здесь не было ни крутого земного снаряжения типа боксёрской груши, матов или прямоугольных подушек для отработки ударов ногами и руками, ни перчаток, ни шлемов. Маты были только мои личные, которыми я периодически обкладывала пещеру. Всё, что у нас было в наличии, так это скакалка, палки, деревянные ножи и подобие напольной груши, на которой и отрабатывались все удары. Были ещё такие адские предметы, как два обыкновенных ведра. Стоило их наполнить водой и с полчаса подержать на весу, предварительно расставив руки в стороны, как ты начинал признавать сие древнее изобретение происками сатаны.
Вначале я относилась к сему скудному инвентарю скептически, но Даргина быстро выбила из меня эту дурь, причём в прямом смысле. Она гоняла меня по пещере как сидорову козу, не переставая навешивать люлей, презрительно цокая и качая головой. Первую неделю путь до пещеры мы преодолевали пешком, затем долгое время разогревались и делали растяжку. Со второй Даргина усложнила задачу, и теперь до места тренировок приходилось бежать, что было не так просто, учитывая наличие узких улочек и встречающихся помех в виде прохожих или различной утвари, выставленной за порог. С каждым днём мой беспощадный тренер удлиняла путь, так что к концу месяца, думаю, я оббегала большую часть Запретного города. Подобные марафоны отлично заменяли такое действо, как бег с препятствиями, так что в пещеру я добиралась изрядно размявшейся.
Первым, чему начала учить меня Даргина, были бои на палках. Техника подобного сражения была простой — «плыви и ныряй». Палками можно было бить по рукам, ногам, по любой части тела, кроме головы. Огромное значение придавалось шагам и атаке, ни в коем случае нельзя было прекращать движение палкой и фиксировать ноги на земле. Остановишься — и тебя сокрушат. Оказался на земле — и ты труп. По большому счёту, это было не боевое искусство, а способ убивать.
Одной из главных проблем для меня было удержать палку во время нанесения и отражения ударов. Было трудно сжимать её в руке, хотя я старалась изо всех сил. Каждый раз, когда палка вылетала из сцепленной ладони, Даргина заставляла меня отжиматься от пола двадцать раз. Уже в первый день на моих и без того многострадальных ладонях начала сходить кожа и появились мозоли, из-за чего я возненавидела эти палки ещё больше. Ступни тоже страдали безбожно. Тренировки проходили босиком, и уже совсем скоро кожа на ногах вздулась волдырями. Учитывая высокую влажность и антисанитарию кругом, Даргина время от времени обрабатывала мои раны какой-то вонючей мазью, а иногда даже обматывала руку или ступню тряпицей наподобие бинта. Пластырей здесь сроду не водилось, так что приходилось залечивать раны по старинке.
Хотя с первого дня начала тренировок прошёл целый месяц, моё тело страдало так же, как и в начале. Я постоянно чувствовала себя избитой. Чтобы от злости и отчаяния не впасть в истеричную ярость, я время от времени задумывалась над тем, что если бы не мой детский опыт, то я бы издохла уже на первой неделе. Всё-таки моё тело каким-то чудом хранило память о базовых навыках ведения боя, которые меня периодически удивляли, а Даргину заставляли довольно покачивать головой. Судя по всему, я была небезнадёжна. Но потом тренировки продолжались с нарастающей интенсивностью. Все упражнения сводились к тому, чтобы истощить мышцы, полностью опустошить. Воздух в пещере был влажный и тяжёлый, из-за чего не хватало кислорода для восстановления мускулов.
Как я ни старалась, но всё ещё не могла привыкнуть к усталости, иногда мышцы попросту сдавались, и было тяжело заставить своё тело двигаться, как того требовала Даргина. Меня до сих пор поражало то, как она владела этим простым на первый взгляд оружием. От её быстрых движений у меня всё плыло перед глазами, она сражалась на запредельном для меня уровне. Даргина потрясающе реагировала и всячески пыталась развить во мне духовные способности, выработать инстинкты воина и убийцы. Её стремление добиться от меня гибкости в бою приводило к тому, что всё моё тело, не переставая, ныло от растяжек. Ко всему ещё добавлялись огромные продольные синяки. От удара палкой боль была острой и пронизывающей, она совершенно парализовывала.
Каждый день Даргина заставляла меня отрабатывать удары, передвижения и стойки. Главный принцип боя на палках заключался в постоянной атаке на противника. Настройка была предельно простой: ломай кости. Поэтому били мы друг друга безжалостно. Всё это походило на интенсивную подготовку с элементами пыток. Порой я настолько уставала, что готова была на всё плюнуть и тихонько помереть в углу пещеры или утопиться в пресноводном резервуаре. Но Даргина была упорнее, а однажды провела и вовсе запрещённый приём — нажаловалась на меня отцу. За этот месяц я видела его целых два раза. Он являлся вечером, когда тени позволяли ему находиться в этом мире, скрывая в своём чёрном нутре. В отличие от Даргины, я всё ещё не могла с ним общаться, пока что мои попытки его услышать практически сходили на нет. Вместо его слов до меня доносился лишь какой-то шум, а затем начинала болеть голова. Несмотря на это, я не теряла надежды однажды услышать его, к тому же у меня появилась одна занятная идея, которую я надеялась осуществить. На данном этапе моей жизни она была практически безнадёжной, но я упорно цеплялась за неё. Мысль была простой: попасть в межмирье. А всё, что мне требовалось, так это добыть ключ для открытия портала. Там отец не был ограничен во времени и действиях, а я могла находиться в переходе без последствий довольно долго. В Запретном городе я знала пока что только одного человека, способного мне помочь, — главу Сумеречных волков, Зейрга. Я не представляла, каким образом смогу выпросить у него заветный ключ, но от идеи отказываться не собиралась. Кто знает, как повернётся жизнь, уж кому-кому, как не мне, известны насмешки судьбы.