Страница 8 из 68
В кабинет я зашла, как и положено, без стука и какого-либо оповещения о своём прибытии. Отцу было бы очень тяжко, не знай я о его настоящих делах. Ведь когда надо было, я могла быть тише воды, ниже травы.
Пройдя прямиком к своему креслу и удобно расположившись в нём, по давно заведённому ритуалу я обвела взглядом обстановку, ища изменений. К моему огорчению здесь ничего не поменялось, даже этот отвратительный шкаф не выкинули, хотя я упоминала пару раз что он слишком громоздкий. И только потом я оглядела с головы до ног присутствующих.
Адриан Блэк, вытянув ноги и скрестив руки на груди, опирался о стол и практически полусидел на нём. И как обычно его внешний вид мог свести с ума любую женщину, будь она известной актрисой или простой домохозяйкой: брюки плотно обтягивали ноги, белоснежная рубашка была расстёгнута сразу на три пуговицы и оголяла ключицы, а рукава её были закатаны до локтя, демонстрируя те самые швейцарские часы, подаренные некогда матерью и крепкие руки; начищенные туфли с заострённым носом буквально блестели. Пиджак нашёлся перекинутым через спинку его кресла, а галстук валялся у его ног на паркете. Короткие каштановые волосы идеально уложены, а цепкий взгляд таких же голубых глаз как у меня следил за каждым движением в помещении. В общем и целом, отец нисколько не изменился с нашей последней встречи.
Помимо нас в кабинет зашёл телохранитель отца – Энди – и прислонился к стене, неподалёку от моего места дислокации. Кстати, именно его зализанные гелем волосы всегда ассоциировались у меня с якудзами. На нём красовался такой же дорогой фирменный костюм-тройка, как и на Майкле, но вот он в отличии от того был наглухо застёгнут. Энди вообще казался тенью. Такой же незаметный до поры до времени и столь же опасный. Временами он пугал меня до заикания, но после моего истеричного визга от очередного внезапного появления, он перестал подходить ко мне сзади, видимо опасаясь истребления всех нервных клеток, а заодно и гнева своего непосредственного начальника.
Майкл за время осмотра привычно встал с левой от меня стороны и пришлось проследить за его взглядом, ибо осмотрев кабинет он напрягся – верный признак того, что что-то не так.
Я поёрзала. Мне определённо не нравилось повисшее в воздухе напряжение. А проследив траекторию взгляда Майкла я и вовсе замерла, потому что на столе обнаружился один из любимых пистолетов отца. И не так давно он самолично чистил его. Кажется, я видела это когда приезжала что-то забрать дома и тогда же отметила его скверное настроение. Наверняка уже тогда он знал о предателе в своём дружном коллективе. И от мысли, что не так давно он наверняка застрелил бедолагу именно из этого пистолета, заставила передёрнуться.
Словив его задумчивый взгляд, я сглотнула. Он словно нечто весьма важное решал в своей голове и чем это обернётся на сей раз я не знала. Видимо что-то решив для себя, отец усмехнулся и его пальцы пришли в движение, отбивая на собственном предплечье замысловатый мотив незнакомой мне мелодии. Склонив голову к плечу, он насмешливо прищурился и его слова прозвучали несколько лениво:
- Анна, что ты слышала о тех, кто нарушает приказы? Впрочем, на этот вопрос ты можешь не отвечать, ведь я прекрасно знаю тебя. Твоя лучшая политика – молчание. Впрочем, ты выбрала правильный путь. Ибо в безмолвии кроется самая настоящая угроза… - взгляд отца внезапно потяжелел и я невольно вздрогнула, побелевшими от напряжения пальцами вцепляясь в подлокотники кресла. – И это позволит тебе стать достойной преемницей своего отца. Не так ли, Анна? Или ты хочешь возразить?
Его слова были тем, что называют медленно действующим ядом для души. Я чувствовала, как становится трудно дышать от беспокойства, но виду больше так и не подала, сидя в кресле чуть прямее обычного. Подумав, лениво закинула левую ногу на правую и этот жест выдал меня лишь Майклу – он мог читать меня, будто открытую книгу по одному движению. Но именно этот мужчина никогда не предавал, и лишь его усмешка показывала мне сейчас, что пока он поддерживает такую тактику, а не насмехается над ней. Майкл усмехнулся, смотря лукаво и чуть серьёзно. А я обвела взглядом помещение и не стала отвечать.
- Котёнок, - ласковое обращение из уст отца прозвучало как оскорбление, - я ведь знаю у человека каждую модель поведения, могу интерпретировать каждую мелочь. Ты ведь знаешь, как больно человеку, которого ломают? Психологически давят. И до сего дня я ни разу не применял к тебе метод кнута. Но может пора испробовать его?
Я дала себе прикрыть глаза ровно на десять секунд, судорожно подбирая нужные слова и слаживая смысл сказанного со своими мыслями, а потом вновь открыла и столкнулась в противостоянии с изучающим взглядом голубых глаз. Там бесновалось ледяное пламя скрытой ярости из-за моего непослушания и нотка интереса. Он ожидал моего хода в этой партии. Наше противостояние длилось пару секунд, не больше. В битве взглядов победителей не было, мы продолжали смотреть лишь друг на друга и словно больше ничего не существовало вокруг.
- Я уже говорила тебе, отец. Сколько бы ты не пытался привить мне любовь к своей «работе», ничего путного не выйдет. Мне она отвратительна. Не более, не менее. Ведь ты не можешь заставить меня. Даже если сейчас ты можешь это делать, но ведь после смерти твоё влияние рассыплется, как песок, пущенный по ветру. Это нестабильное явление. И ты лучше меня знаешь эти вещи… - на протяжении всего ответа, я ни разу не отвела взгляд, будто стараясь донести простую истину именно через зрительный контакт, а не посредством слов.
Молчание, что воцарилось в кабинете, было в тягость всем, однако прервать его не решался никто. Мне на миг показалось, словно здесь застыло даже время, но смех отца, разбивший этот момент, вернул мысли в реальность, и я непроизвольно дёрнулась, судорожно силясь найти нечто смешное в сказанном. Но ничего так и не нашла.
Беспричинный смех – явный признак сумасшествия и это несколько пугало. Я была готова в профилактических целях попробовать дать ему пощечину, чтобы пришёл в себя. Но, как оказалось, не требовалось этого вовсе, потому что уже через минуту отец успокоился и взглянул на меня насмешливо, растягивая губы в усмешке-оскале. Это было предупреждение, что мне стоит поумерить свой пыл. И я была не в силах ослушаться.
Наблюдая за каждым движением отца, я всё больше напрягалась и чувствовала себя тетивой, что натягивают со всей необходимой силой. Я прекрасно осознавала, что после этого что-то последует в этой продуманной игре. Нечто, что разрушит внутренние устои ещё больше. Разрушит, и тогда уже не собрать жалкие осколки собственной души.
Неторопливо, даже в какой-то степени лениво, Блэк потянулся к мобильнику на столе и после быстрого набора цифр на сенсорном экране, прислонил его к уху, ожидая ответа на том конце провода. Ответили слишком быстро, будто только этого и ожидали.
- Приведите его, - всего два слова, а именно они заставили потерять самообладание на некоторое время. Я растерянно моргнула, не понимая, что происходит.
Что он задумал?
Сердце, готовое проломить рёбра, испуганной птицей замерло, а потом забилось сильнее. Глаза в неверии следили за пальцами отца, бескомпромиссно набирающими шифр на кодовом замке сейфа. Страх липкими сетями оплёл, казалось бы, всё естество. Я знала, что он достанет оттуда, но всё равно поморщилась от блика преломления света на стали. Оружие в руках отца смотрелось красиво. Я понимала, что именно сегодня произойдёт один из главных уроков в моей жизни, которые папа обещал провести ещё в начале года, если не буду послушной. В голове всё смешалось. Я даже не могла понять почему он взял пистолет не со стола, а именно из сейфа? Разве он собирался кого-то подставлять? Чей на этот раз пистолет там хранился? Однако осознание что произойдёт что-то весьма нехорошее, заставило не задумываться и не анализировать ситуацию ища выход из неё, а импульсивно вскочить с кресла.