Страница 65 из 68
Отец пристально посмотрел на открытую дверь, но от ответа воздержался, предпочитая не озвучивать очевидное. Ведь разговор был и мы знали об этом оба. Он лишь протянул мне руку и я ухватилась за неё, надевая последний предмет гардероба – туфли.
Мы спускались на первый этаж и по мере того как сокращалось расстояние до нужного места, я начинала нервничать. Когда мы остановились у дверей ведущих на улицу, из которых нам скоро предстояло выходить, отец застыл. Что-то обдумав, он сам задал вопрос, попадая в болезненную точку:
- Ты уверена? – вопрос был риторическим, ибо отец не ждал ответа. Он знал его. Знал, что может случиться на церемонии. Я видела это в его глазах, как ни странно. – Пока не ответила согласием, можно отказаться.
- Когда мама выходила за тебя замуж... – я помедлила, ибо вспоминать о маме было всё также больно. - Она сомневалась?
Отец внезапно хохотнул, из-за чего я удивленно посмотрела на него.
- Александра убежала ещё с начала церемонии. Перенервничав, она испугалась и просто сбежала из комнаты, где ей дали побыть одной.
- И что было потом?
- Потом, - он тепло усмехнулся и в его глазах я заметила веселье, - я перевернул весь город в её поисках и через три часа нашёл в аэропорту. Она утверждала охраннику, что её должны пропустить на борт самолёта без паспорта и билета. Я просто схватил её, перебросил через плечо и сказал, что люблю. Так что в итоге свадьба всё же состоялась, хотя и позже по времени.
- Вы были счастливы, насколько я помню.
- Потому что через какие бы трудности не проходили, мы всегда оставались вместе. Мы любили друг друга. Знаешь, может и странно будет это слышать от такого человека как я, но всё же скажу, чтобы потом не жалеть. Если ты любишь человека, действительно любишь, а не играешь в убеждение самой себя, то вы сможете преодолеть все трудности на пути. Сколько бы не встречалось гор на пути, вы будете преодолевать их лучше любых скалолазов. Потому что это чувство помогает преодолевать все трудности. И прежде чем ответить священнику, подумай хорошо. Любишь ли ты Питера или же играешь в убеждение самой себя.
- Как ты узнал?
Адриан усмехнулся, взглядом явно давая мне понять какая же я дурочка, раз задаю подобные вопросы. А мне был необходим его ответ.
- Анна, я всегда незримо приглядывал за тобой. Не всегда мог уберечь, но...
- Спасибо.
- Погоди, это не всё! – помедлив, отец всё же продолжил: - Наверное, у нас семейная традиция такая, что девушки убегают. Твоя бабушка, моя мать, убежала на вопросе согласна ли она. Должна была выйти замуж за военного, но... Это было шокирующим для всех, но в итоге она прожила счастливо с отцом и ни разу не пожалела, что тогда сбежала. Военный и человек повязанный с криминалом. Они оба любили её, но она любила лишь одного из них. Временами любовь бывает довольна жестока, ставя нас перед выбором, правда? Мне видно повезло, раз успел догнать.
- Но ведь я не убегаю.
Он смерил меня странным нечитаемым взглядом и произнёс:
- Тот мальчишка оттолкнул тебя, чтобы не причинять тебе ещё большей боли. Я прокляну себя ещё не раз за это, но я должен был сказать.
Я ухватилась за подставленный локоть и вцепилась в него мёртвой хваткой. Пальцы неосознанно сжали ткань пиджака едва ли не до треска ткани.
- Виделся с ним? – ломким шёпотом спросила я.
- Да. И мы весьма мило побеседовали за чашкой кофе. Я случайно вспомнил как он однажды обошёлся с тобой, припомнил ещё парочку вещей и он решил любезно рассказать всё.
Я боялась произнести хоть слово. Потому что с губ могли слететь ненужные слова, а может просто жалкие звуки от душевных метаний. Те слова, которые не дали бы даже выйти к Питеру, а он такого не заслуживает. Мой страх превратился в апатию вчера. Сегодня же с утра я ждала чего-то. Возможно, собственного решения.
Мы молчали некоторое время и отец всё же первый не выдержал.
- Что бы ты не решила, я на твоей стороне, Анна.
Когда заиграла музыка я медленно повернула голову к отцу и в его глазах увидела тепло и понимание - он был готов к любому моему решению. Адриан кивнул, погладил костяшками незанятой руки мою скулу и я вскинула голову, выдыхая. Выходили из дома мы улыбаясь как первоклассные актёры. Гости улыбались нам в ответ, некоторые восхищенно осматривали, но я сосредоточилась на Питере, который уверенно держался у алтаря. На миг перехватило дыхание от любви, что неприкрыто плескалась в его глазах. Он был абсолютно точно уверен в своих действиях, в то время как я сама сомневалась.
Отец довел меня до конечного пункта и вложил мои руки в ладони Питера и отошёл в сторону. Мне сразу же стало не по себе.
Священник говорил знакомые всем слова, Питер нежно улыбался. Хотя, абсолютно все улыбались. А я стояла не шевелясь, чувствуя, как где-то в груди запускается таймер, отсчитывающий время до огромного взрыва. Я прикусила губу и зажмурилась на пару мгновений и это стало роковой ошибкой, а может самым лучшим моментом в жизни – в голове начали мелькать воспоминания. В них не было определенного человека, там вообще сумбурно выбирались кадры, вплоть до произошедших смертей. Но я отчётливо могла уловить, что все кадры эти были пережиты мною за последние полгода, ставшие самыми тяжелыми за все те годы, что я пока прожила. Мне двадцать один, я стою у алтаря с любящим меня человеком и собираюсь выйти за него замуж. Собираюсь ведь?.. Или...
- Анна? – обеспокоенный голос Питера вывел меня из размышлений и я вскинула на него взгляд, полный раскаяния и боли. Потому что я и правда стояла сейчас у алтаря с любящим меня человеком, но я не любила этого человека. Никогда не любила, только старалась изо всех сил убедить в этом саму себя. Невольно причиняя боль, раня. Кажется, священник начинал нервничать. Возможно, он повторял мне неоднократно, согласна ли я. Отец стоял неподалёку, но его взгляда я не видела, а вот в глазах Питера полыхнуло понимание. Запоздалое, полное отчаяния и боли понимание. Да, он тоже убеждал себя в моей любви, хотя и видел обратное. У нас была привязанность друг к другу и ошибочное «я люблю тебя» с моей стороны. Хотя если вспомнить, то я ни разу так и не сказала ему этих слов. Питер думал, что его любви хватит на двоих? Или надеялся на то, что я полюблю в дальнейшем? Это уже не было чем-то важным.
Священник третий раз повторил: «согласны ли вы?». И внезапно я поняла, чего хочу. Даже если ошибусь в выборе и проиграю, но... Когда Питер попытался взять меня за руки в знак то ли поддержки, то ли в попытке удержать от следующего шага, я внезапно сделала несколько шагов назад и его рука, протянутая ко мне, на несколько мгновений так и застыла в воздухе. Пока он не опустил её, смотря совершенно потерянно и словно всё ещё надеясь на лучший исход.
- Я… Нет! Прости, Питер. Я…Прости меня! – чёртовы слёзы покатились по щекам, но я улыбалась. Мне впервые было так легко на душе, хотя я и не знала своего будущего. – Прости. Сейчас будет больно, но я скажу это. Должна сказать. Я не люблю тебя. И не смогу полюбить…
Все гости ахнули, кто-то зашептался, вспышки камер вспыхивали рядом, но это было неважным. Я могла сейчас смотреть только в глаза Питера и мир вокруг не был чем-то значимым. Потому что этот несгибаемый мужчина готов был впервые пролить слёзы – я видела блеск этих непролитых слёз в глубине. И жалела, что осознание не настигло меня раньше. Чтобы обойтись без присутствия журналистов и кучи гостей.
- Ты… - голос Питера дрогнул, - выбираешь его? Но ведь…
- Да! – поспешно перебила его, не в силах больше выносить этого. – Да. Я выбираю его.
- Но Анна! Он ведь!.. Я ведь сделаю тебя счастливой!
- Только ему под силу сделать это… - я горько усмехнулась, протянула руку чтобы утереть скользнувшую по щеке Питера слезу, но понимая, что сделаю куда больнее этим жестом, резко отдёрнула руку и тепло взглянула на него, незаметно комкая в зажатых кулаках платье. – Прости. Ты найдёшь достойную, правда. А я не могу так. Всегда обманывать тебя... Нет.