Страница 34 из 68
Домой меня подкинул Майкл. После интервью мы ездили на примерки и оттуда он меня забрал. Хотя он и утверждал, что отец здесь вовсе не при чём, меня терзали подозрения. Вряд ли отец быстро смирится с появлением в моей жизни Питера.
Интуиция завибрировала в сознании, предостерегая о чем-то, что может случиться в скором времени когда я уже открывала дверь в квартиру. Что-то, что, скорее всего, не будет приятным сюрпризом и явно не порадует. Но что плохого могло случиться? Решительно открыв входную дверь я вошла внутрь. Под ногами захрустело стекло и я щёлкнула выключателем, растерянно смотря на пол.
«Я не разбивала ничего…» - тут же ввинтилась мысль.
Свет озарил прихожую, где всё было перевёрнуто, а осколки на которые наступила оказались частью вазы, что стояла на тумбе возле двери в цельном состоянии ещё утром. Я не боялась, что кто-то сейчас может быть в моей квартире, потому что целью тех, кто устраивал порой вот такой беспорядок, была я сама. Но такие люди не были глупы и уходили, неизменно оставляя где-нибудь довольно интересное послание. Но сами не оставались.
Внутри всё перевернулось от стойкого запаха крови, витавшего в воздухе. Будто квартира впитала в себя этот мерзкий запах за много часов. На негнущихся ногах направляясь в спальню, я заглянула внутрь с некой опаской и замерла. Картина, что предстала перед глазами, кажется, навсегда отпечаталась на сетчатке. В увиденное не хотелось верить. Хотелось забыть.
На персиковой стене чьей-то кровью было написано послание. Судя по тому сколько было крови, кого-то явно сегодня убил тот садист, вновь объявившийся в моей жизни.
«Ты помнишь наше кровавое развлечение? Я хотел бы повторить!»
Буквы словно в насмешку были выведены красиво. Словно это писали красными чернилами на холсте каллиграфическим почерком. Кровь стекала по стене и взгляд скользнул по ведущим к полу дорожкам пока не остановился на тринадцати кроваво-красных розах. Они лежали около стены на небольшом белом коврике – тот уже впитал в себя стекающую кровь и я отшатнулась, зажимая себе рот рукой. Крик, готовый сорваться с губ, облачился во всхлип. Взять себя в руки и обуздать панику, что ядовитыми шипами начала впиваться во внутренности, скручивая их на манер пружины. Взять себя в руки, чёрт возьми, Анна! Но я едва не упала в обморок, когда в тишине квартиры заиграла мелодия моего сотового.
Трясущимися пальцами достав мобильный, я едва тут же не выронила его – входящий звонок был с неизвестного номера. И я не могла не принять вызов. Я всё ещё помнила, как он действует, а мне были дороги близкие люди. Нельзя было подвергать их опасности.
- Как поживаешь, малышка? Ты уже получила моё послание? – голос Дерека был абсолютно тот же что и пять лет назад. Столь же насмешливый и глубокий. И такой же пугающий.
- Д-да.
- Ты не ответила на мой первый вопрос.
- К-как поживаю? – сглотнув, медленно выдохнула. – И какой же ответ правильным должен быть? Ты столько лет скрывался и вернулся вновь в мою жизнь. Зачем?
- О, а ты выросла не только физически. Тигренок превратился в тигрицу? Или ты меня разочаруешь и забьешься в угол снова умоляя пощадить твоих близких и тебя саму?
Ногти впились в ладонь, оставляя полумесяцы. Вот только боли я не чувствовала. Сколько раз я представляла это. И я не имела права сдаваться после того ужаса, который выдержала.
- Ты и пальцем не тронешь моих близких.
- Откуда такая уверенность?
- Потому что в тот раз ты действовал решительно, а сейчас – медлишь.
Недолгая тишина на том конце заставила меня зажмуриться.
- Анализируешь, да? Похвально, - шелест страниц напрягал, - Ты ведь не хочешь, чтобы я тронул твоего полицейского? Вы счастливы на страницах этого журнала. Необходимо сказать спасибо фотографу. Благодаря ему я вспомнил о твоем существовании.
- Тронешь полицейского?
- Я умею быть убедительным. Ставлю девяносто пять процентов на то, что услышав твои крики он примчится спасать тебя. Такой типаж похож на ваших любимых принцев, рыцарей... Любят геройствовать. Только вот его геройство может окончиться печально. Помнишь крики своей... – он замолк на пару мгновений перед тем как продолжить: - Та женщина ведь няней твоей была?
Судорожный выдох сорвался с губ прежде, чем я смогла предотвратить его. Эта женщина до сих пор в моих кошмарах проклинала меня и весь мой род.
- Что тебе нужно? – голос едва не сорвался на рычание.
- В пятницу, ровно через три дня. Мы встретимся. Я напишу координаты. Надеюсь мне не придется предупреждать тебя о молчании?
- Хорошо. Я полностью освобожу этот день.
- Не разочаруй меня, малышка.
Слушая его голос, смотря на исписанную стену, расплакалась я лишь после сброса звонка. Внутри словно что-то оглушительно лопнуло и плотину, которая надежно сдерживала эмоции, прорвало. Сколько бы я не утверждала, что не опасаюсь, сколько бы не представляла этот самый разговор проигрывая в голове различные вариации, я не могла забыть, как он играючи убивал. Обещая себе не плакать больше из-за него я вновь проигрывала самой себе. Только вот на этот раз не понадобилось много времени на приведение себя в порядок. Уже через полчаса я остервенело стирала со стены кровь и пихала коврик с розами в мусорный пакет. Я больше не собиралась проигрывать Потрошителю. Этому человеку я больше не могла позволить причинить моим близким боль или стать причиной их смерти. В такие игры всегда можно играть вдвоем и я собиралась отыграть партию и остаться в победителях.
- Майкл, сможешь меня забрать?
- Что-то случилось, принцесса?
- Всё в порядке. Просто сегодня нет встречи с Питером и отчего-то мне захотелось переночевать в особняке. Возможно, скука тянет меня домой.
- Это странно. Но более логичное объяснение – ты боишься перемен.
- Спасибо за подготовленную для отца отмазку, - натянуто улыбнулась я.
- Через пятнадцать минут приеду. Я надеюсь, что всё и правда хорошо.
- Мне просто напомнили о давно забытом, не волнуйся. Жду.
И пока я ожидала Майкла, перед глазами всё стояла та женщина, прикованная к стене. Она вновь и вновь проклинала меня, захлебываясь собственной кровью. В ушах стоял её голос. Перед глазами стояла она сама. Но самое страшное, я вспомнила безумный взгляд Потрошителя. Человека, который дал мне некогда сил для борьбы за жизнь. Научил выживанию.