Тишина (1 часть трилогии "Голос")

После того как я немного прошла, погода решила меня порадовать, и начал падать снег крупными хлопьями. Через пару часов будет трудно представить прежнюю обстановку. Если поисковая команда замешкается, они даже не найдут места, где мы вошли в лес. Только бы Эрик смог достаточно далеко отбежать от кромки леса. Я шла и, если бы не опасность ситуации, я бы, наверное, начала восторгаться красотой леса: деревья, присыпанные пушистым снегом, напоминали зачарованных великанов, апельсиново-оранжевое солнце поглядывало из-за снежных туч одним глазом. Мешали восторгам постоянное чувство страха и задубевшие ноги. Я их чувствовала, но от этого мне не становилось легче. Покалывание, когда тело только замерзает, почти прошло. Я ощущала свои конечности, как если бы они были не родные, но двигалась вперёд. Не время страдать и жалеть себя. Я займусь этим позже. Когда буду сидеть у тёплой походной печки. Она была в рюкзаке у Эрика, а значит, сейчас у Кары. Она забрала его рюкзак перед началом «операции».

Через некоторое время где-то справа послышался шорох явно не лесного происхождения. Я не могла бы сказать, как это поняла. Я просто знала, что справа человек. Кто это? Кто-то из моих друзей? Или подкрадывающийся преследователь. Страх холодными пальцами залез ко мне под свитер и побежал по спине. Подойдя к ближайшему толстому дереву, я аккуратно выглянула из-за него. Перед моим взором открылась небольшая поляна. Я в очередной раз удивилась этому лесу: то кромешное сплетение деревьев, то открытая полянка. На первый взгляд поляна была пуста, но я слышала звук, поэтому стала детально разглядывать то, что видела. Важно сосредоточиться на мелочах.

Так, вот шла птичка, её следы пролегали до середины полянки, её что-то спугнуло, потому что последний след смазанный - она резко взлетела. Надо смотреть правее следа. У деревьев пусто. Может, на самих деревьях? Кара ведь ушла по деревьям. Правда, от той чащи до поляны не было так плотно стоящих исполинов. Значит, надо смотреть всё же вниз - куст, там ничего нет. Хотя погоди-ка… что-то серое. Может, заяц? Я начала всматриваться – нет, для зайца слишком велико, волк? Нет, волк бы меня услышал и удалился. Я до предела напрягла зрение. Серая куртка. У Эрика была серая куртка. Эрик ли это, или кто-то затаился? Но тут из-под куста донёсся то ли вздох, то ли стон. Это точно не преследователь! Я начала обходить поляну по кромке между деревьями. Оказавшись у другой стороны куста, я полезла под него. Там, свернувшись калачиком, лежал друг.

Его состояние не на шутку напугало меня. Губы посинели, лицо было мертвенно-бледным, а когда я коснулась его руки, то почувствовала только холод. Лишь по слабому пару, вылетавшему из его приоткрытых губ, можно было сказать, что он жив. Дело плохо, очень плохо, если я срочно не найду Кару, мне его не отогреть. Я начала растирать руки парня, на которые он не удосужился надеть варежки и заледеневшие щёки.

«Эрик, миленький, не замерзай! - Его веки чуть взлетели, и затуманенный взгляд остановился на моём лице. - Эрик, мне надо отыскать Кару. Ну почему я не могу говорить! У неё печка, мы не можем тут поставить палатку. Мы вчера украли лекарства и нас будут искать. Эрик, ох! Я не могу оставить тебя здесь, ты же замёрзнешь».

Мои мысли метались, я не знала, как лучше сделать. Думая, я продолжала его растирать. А потом меня посетила идея: надо посмотреть, что мы украли. Может быть, там есть что-то полезное. Я развязала края свитера, которые связала, сидя под кустом, чтобы его было удобно тащить, как узел.

Закостеневшими пальцами перебирала пузырьки, читая незнакомые названия. Если эти лекарства можно применить, то я не знала инструкции. Взгляд упал на пузырёк, который был больше остальных: «Это или спирт, или жидкость для инъекций» - на нём не было никаких этикеток, и я отвинтила крышку. В нос ударил острый, едкий запах. Спирт - это хорошо. Я поднесла бутыль к носу Эрика. Его взгляд стал немного проясняться, мне нужен его голос. Закрутив крышку, я поставила пузырёк на снег. Если разбавить его жидкостью и дать Эрику, возможно, это поможет согреться, хоть немного. Я принялась рыться в рюкзаке. У меня была бутылка с водой, если, конечно, она не превратилась в лёд на морозе. Но я её усердно укутывала перед дорогой. На всякий случай, под рукой должна быть вода. Когда я нащупала тару, моё сердце расстроенно ухнуло - она была ледяная, но, вытащив её на свет, я возликовала. Замёрзла только часть воды. Другая была очень холодная, и её было мало, но развести спирт хватит. Размешав нехитрый коктейль, я влила его в рот Эрика, потом запаковала обратно вещи и снова принялась растирать открытые части тела.

Его глаза сфокусировались на мне, я пальцами показала, что надо идти. Он разлепил губы и прошептал:

- Я не могу, - его голос был тихий, хриплый, но главное – он говорил. Я волоком вытащила парня из его схорона.

Надо идти. Я сама начала замерзать. Ноги становились деревянными. Я осмотрела вещи, лежавшие под моими ногами и Эрика, которого я прислонила к дереву. Как же это всё тащить? Вздохнув, надела рюкзак вперёд, чтобы освободить спину, на которую собиралась взвалить друга, а был же ещё свитер с лекарствами, который нужно было нести. Всё-таки хорошо, что Кара взяла его поклажу. Присев перед парнем, потянула его на спину, он слабыми руками обвил мою шею, не вставая с корточек, и я схватила узел из свитера. Выпрямиться было тяжелым делом, рюкзак тянул вперёд, а сползающий Эрик - назад. Кое-как встав, я поплелась вглубь леса. Смотреть вверх было тяжело, потому что как только я пыталась выпрямиться, чтобы поднять голову, мой друг тут же начинал увлекать меня назад, поэтому приходилось довольствоваться следами на снегу. Я не знала, сколько мы шли. Мороз становился слабее, сыпал снег, и всё вокруг стало похоже на белую качающуюся пелену.