Страница 20 из 94
Я удивлённо подняла брови и написала:
- А как ты оказалась здесь? И что ты имеешь в виду, говоря, что всё страшно?
- Здесь? – Катя потёрла лоб, покрытый подростковой угревой сыпью. – Ну, что ж... Моя мама родила меня от любимого человека, но они недолго были вместе и прямо перед созданием ячейки он исчез, а мама была уже беременна. Она родила меня и воспитывала, в нашем маленьком селе, что находилось далеко в лесу, никто не противился, но и туда как-то приехал комитет с проверкой. Девять лет меня не трогали, а тут взялись проверять. Нашли агрессию и какие-то болезни, в общем, было решено направить меня в коррекционный Лагерь, - она грустно хмыкнула, - м-да, Лагерь. Там было много детей, и даже взрослых. Знаешь, почему наша медицина так прекрасна? Почему сейчас так мало людей умирает от болезней? Я расскажу тебе. Потому что на таких, как я, ставят эксперименты, вырабатывая новое лекарство, или используют наши органы для пересадки. Ты же знаешь, в Обществе нет нехватки доноров. Всех, кто неизлечимо болен, и рождённых детей отправляют в эти грандиозные лаборатории-инкубаторы, - я сидела, боясь пошевелиться или вздохнуть, от её слов у меня волосы вставали дыбом. Это не может быть правдой, но я хотела дослушать историю до конца, - в один из дней повстанцы совершили налёт на лагерь, они не планировали кого-то освобождать, потому что многие, кто живёт в лагере, уже не смогут без медицинской помощи, но на мне не успели начать проводить серьёзные эксперименты, и я сбежала с ними. Один из молодых ребят был выходцем из этого лагеря, и он рассказал, как сюда идти. На моё счастье было лето, я добралась достаточно легко и без приключений. Я шла четырнадцать дней, стараясь десятой дорогой обходить все сёла и города, потому что, если бы меня поймали, отправили б обратно. А здесь я нужна, я могу жить. Пока я не попала в Лагерь, жизнь не казалась мне страшной, но сейчас я не хочу отсюда уходить. Возможно, когда я вырасту, Курт разрешит мне остаться. Тут есть одна здоровая, взрослая женщина, она тоже не захотела уходить. Ты её не видела, так как она всё время с малышами. Остальные взрослые здесь словно дети. Они больны и если уйдут отсюда, Общество посадит их под замок и быстренько распотрошит. А они тоже люди, они хорошие, добрые и ласковые! Они никогда и никому не причинят зла! Да, они не очень умны, с трудом читают и пишут, но они хорошие! - поток слов иссяк так же неожиданно, как и начался, а я сидела и не знала, что сказать. Мне всё равно не верилось, что наше Общество может быть таким.
- Тебе известно, как появилось это поселение? – спросила я.
- Да, мне рассказывали. Курт работал в одном из лагерей несколько лет. Но насмотревшись на ужасы, что там творятся, он сбежал и поселился в лесу. Однажды на охоте он нашел почти замерзшего ребёнка, потом ещё одного… Он растил их. Появлялись и другие, пришлось перестроить дом, потом про него узнали люди, теперь сюда частенько приносят рождённых детей. Некоторые даже приходят сюда рожать. Курт всех принимает и берётся растить любых детей. Главное работать, а не жить нахлебником. Когда дети вырастают, они уходят, кто-то к повстанцам, кто-то подделывает документы и идёт жить в Общество. Прежде чем уйти, они передают знания тем, кто остаётся вместо них. Мне передали рецепты и маленькие хозяйские мелочи. Ладно, – она встала и ополоснула чашку, - надо бы на боковую. Завтра выходной никто не объявлял.
16
Дни текли за днём, а я не решалась уйти. Я познакомилась с некоторыми детьми, они тянулись ко мне, видя, что могут получить ласку. Я узнала, что в селении есть учебный дом, жилой дом, медицинский дом, столовая и детский дом. Я познакомилась с Анжелой, жившей здесь, о которой говорила Катя, упоминая тех немногих, кто давно перестал быть детьми, она занималась детским домом. Там жили детишки от рождения до пяти лет, о них заботились старшие девочки, занимались и играли с ними.
Анжела пришла сюда беременной, но её ребёнок погиб при родах. Она думала уйти, но не смогла и осталась помогать с малышами, живя здесь уже пять лет.
В один из вечеров я сидела на бревне и смотрела на костёр. Конечно, мне было хорошо здесь, я приносила пользу, но понимание, что это не моё место, не оставляло меня. Моя душа рвалась отсюда, ведь, глядя на этих детей, я видела лишь жестокость Общества.
Ко мне подошел подросток - Ник, он был из тех деток, которых здесь называли взрослыми детьми. Эти ребята были добры и наивны, им тяжело давалась учёба, их действия были менее скоординированы, чем у ровесников, но у меня они вызывали исключительно положительные эмоции:
- Ты скучаешь? - спросил Ник, подсев рядом.
Я отрицательно помотала головой
- Я тебе не буду мешать? – я улыбнулась, погладив его по плечу, и снова отрицательно покачала головой. - А почему ты не говоришь? – я пожала плечами и развела руками, показывая, что не знаю. - Ты скоро уйдёшь? – я снова пожала плечами, удивляясь, каким проницательным он оказался. - Курт говорит, что ты потеряла себя, а вот когда найдёшь, тогда и заговоришь. Как можно потерять себя, если… вот же ты? – я достала из кармана блокнот и ручку. Этот вопрос требовал развёрнутого ответа, одними жестами не обойдёшься.