Страница 95 из 112
Глава 27
Воссоединение семейства
Семья – самое важное в жизни. Хотел бы взглянуть в глаза тому, кто это сказал. Важное, а как же. Нет, я не отрицаю. Даже наоборот – поддерживаю. Особенно когда твоя семья, которую не видел восемь лет, стоит за дверью, а ноги и руки трясутся так, словно жить осталось от силы секунд…
Стук в дверь прервал отсчет времени. Все, попался! Матушка – не из тех женщин, кто будет ждать. Куда? В окно? Высоко, но можно было бы попробовать. Я с надеждой взглянул на вымощенный камнем двор. Можно и голову расшибить. Спрятаться? Шкаф выглядит надежным. Но если маменька начнет искать, никакие шкафы и замки в мире её не остановят. Вот и сейчас, вместо того, чтобы мирно дожидаться, пока я разработаю план бегства, матушка применила на замке заклятие. Ключ провернулся. Мне конец!
Дверь медленно, со скрипом отворилась, и Ирэна эр Дагеор остановилась на пороге. Совсем не изменилась – золотисто-русые волосы, серо-голубые глаза. И взгляд такой пронзительный, словно смотрит в душу. Тонкие, вечно насмешливые губы. Только прибавилось несколько седых прядок в волосах. Единственное свидетельство прошедшего времени.
- Здравствуй, Аланел, - пропела матушка и перешагнула порог. Захотелось провалиться сквозь пол. Подумаешь, приземлюсь на голову какому-нибудь эру.
- И тебе доброго здоровья, - кивнул я, отступая на шаг назад. – А…
Хотелось спросить «что ты здесь забыла», но получилось:
- Какими судьбами?
- Получила письмо Элены, - мама закрыла за собой дверь, отгородив нас от любопытных слуг и студентов. – Она написала, что встретила тебя. И где! В академии. Не в качестве студента, а в качестве профессора. Поначалу я не поверила. Но Элена – моя дочь. И, в отличие от тебя, не стала бы играть с материнским сердцем.
«В отличие от тебя», «Элена не стала бы». Как знакомо! Я уже и забыл, что подобные реплики раздражают до зубного скрежета. Но заставил себя улыбнуться:
- Конечно, Элена бы так не поступила. Присаживайся, мама.
- Хорошо, что ты не забыл это слово – мама, - она отыскала взглядом кресло, расправила тяжелую темно-зеленую юбку и села. – Неожиданно, учитывая, что мой дорогой сын Аланел пропал восемь лет назад. Восемь, Ал!
Я не стал дожидаться нового витка тирады и тоже сел. Все-таки неудобно слушать стоя – разговор обещает быть длинным. Мама, кажется, даже не заметила моих передвижений.
- Сбежать от родителей, шляться невесть где, ни строчки не писать, не подавать ни единой весточки, - с вдохновением продолжала она. – И кто ты после этого?
- Твой сын? – предположил я.
Мама рассмеялась.
- Лучше скажи, свинья, - проговорила она. – Кто только тебя надоумил?
- Ты, матушка, - я начинал злиться. Говорил себе, что это напрасно, что она все равно не изменится, а я стал другим человеком – но все равно злился.
- Я? – мама даже приподнялась в кресле. – Когда же это? Напомни, Ал!
- Да запросто, - улыбнулся ей самой очаровательной улыбкой в комедиантском арсенале. – Помнится, ты все время говорила мне, что ни на что не способен, что не отвечаю вашим требованиям, что представляю собой пустое место. Вот я и решил все поменять. Прежде всего – место жительства.
Ирэна молчала. Она смотрела на меня, как смотрят на диковинную зверушку, выставленную в зверинце. Даже захотелось проверить, не выросли ли у меня борода и усы. Или заячьи уши.
- А ты не так глуп, - произнесла она. – Значит, я все сделала правильно. Кем бы ты стал в Дагеоре? Всегда в тени, в собственных переживаниях. Ты видел проблемы там, где их нет. Экзамены провалил. Из всех сил мира тебе досталась иллюзия, настолько слабая, что даже взглянуть жалко. А теперь ты профессор. И я нахожу тебя не в кабаке, а во дворце крона, рядом с его наследником. Молодец, Ал.
Долгожданная похвала, которая должна была согреть сердце, отравила ядом. Если бы Элена встретила меня не в Кардеме, а на подмостках балаганчика, стала бы она вообще говорить об этом маме? Снова все упиралось в одно – чувствовал себя ничтожеством. Но я давно уже не семнадцатилетний мальчишка. Вырос, поумнел. И понял, что не обязан соответствовать. Чьим-то ожиданиям, требованиям, надеждам. У меня может быть своя жизнь, наполненная красками, друзьями, новыми знаниями. И другая мне не нужна.
- Ты не права, мама, - после затянувшегося молчания ответил я. – Да, я многого добился. Но не потому, что из детства вынес только чувство своей неполноценности, а потому что поверил в себя. В то, что даже из такого ничтожества, каким я был, может получиться неплохой человек.
Ирэна захлопала в ладоши. Она улыбалась. Хотя я ожидал гневной отповеди.
- Похоже, ты – неплохой комедиант, Ал, - сказала матушка. – Как и писала Элена. Держишь лицо, можно сказать. Но ты и правда многого добился. Учитывая, каким нытиком был. Я думала… Нет, я была уверена, что при виде меня ты выпрыгнешь в окно. Или забьешься под кровать. Но ты сидишь передо мной, доказываешь свою правоту, собственное мнение. Ты изменился. И мне отрадно видеть, каким ты стал.