Страница 160 из 185
- Да, Зина, и ты бы закрывала меня своей грудью? Как сегодня, да? – он огорченно покачал головой, непроизвольно поглаживая ее в успокаивающем жесте по спине. – Зиночка, ну нельзя так… Ох, глупышка ты моя… А на самом деле, спасибо, я поражен был, но не делай так больше.
- Прости меня за все… - слезы хлынули потоком из глаз. Она кругом и перед всеми виновата, пошла на вечеринку, подставила под удар Диму, втянула в проблемы Руслана. Безумный стыд накрывал с головой. Хотелось забыть и отрешится от всего, что сегодня пришлось пережить.
- Зиночка, не плачь, пожалуйста. Сейчас, что случилось, милая?
- Меня так мало обнимают… - призналась неожиданно она, уткнувшись носом ему в грудь.
Присутствие Руслана, его заботливые объятия, дарили успокоение, которое сейчас было жизненно необходимо. Наверное, у нее временное помутнение, раз она делает странные, не относящиеся к делу признания. Не удержалась, слова вырвались сами собой.
И как ему объяснить, как признаться, что не хватает в жизни нежности и заботы, именно от мужских крепких рук. В детстве это было желание чаще видеть родного папочку, слышать от него заверения в любви. Наверное, у всех детей, брошенных отцами, это первая и единственная потребность в ласке и заботе. Зина видела и чувствовала такую тоску по отцу у своих племянников, пока у них не появился Кондрат, воздавший мальчишкам за все годы одиночества и забвения.
А теперь у нее было несбыточное желание утонуть в объятиях любимого. И можно сколько угодно себя корить, что влюблена в женатого мужчину, который принадлежит по праву другой женщине, сердцу то не прикажешь любить другого. Нет на свете лучшего мужчины, чем Руслан, и никогда не будет.
- Зиночка… - выдохнул он с грустью, какой же она еще, по сути, ребенок, которому не хватает внимания и заботы. Предложил, прежде чем подумал. - Хочешь, я буду каждый день приезжать и обнимать тебя?
- Шутишь, да? – сквозь слезы попыталась улыбнуться она. Не ожидала от себя, но поток слез и слов, о которых может потом пожалеть, уже была не в силах остановить. – А я была бы только счастлива, если бы ты приезжал меня просто обнимать… Ты добрый и надежный, каким и должен быть мужчина…! Ты самый лучший! Как же повезло твоей семье, что у них есть ты!
- Зиночка, ты забыла, ты тоже моя семья. – чуть с упреком напомнил он.
Понимал, что сейчас ее признания сказаны в порыве эмоций. Но неужели она и вправду считает его самым лучшим? Или после всего произошедшего, думает, что он герой? И то, что должно восприниматься, как нормальное мужское поведение, защищать и заботиться о близких, уважать женщин и не позволять измываться над слабыми, возводят в разряд героических поступков.
- Прости, я не забыла. – прошептала она ему в область шеи. – Я до сих поверить не могу в это… Что есть еще кто-то, кому не безразлично, что я существую на свете.
- Зиночка, ты очень небезразлична мне. – получилось очень личное признание, поэтому Руслан добавил. – И всем нам тоже. – имея ввиду всех своих друзей. Не сомневался, что судьба Зиночки, почти в той же мере волнует и их.
***29/5
- Ой, Руслан, а мне тоже надо звонить маме? Чтобы меня отпустили? – вспомнила Зина и сама ужаснулась мысли о приезде мамы, и тем, что это повлечет за собой. – Васильков разбил мой телефон, ну, когда я тебе позвонила… Я бы Юле позвонила… Но сейчас ночь и Юля беременна… Зачем ее волновать?
- Нет, пока не надо звонить маме. Тебя отпустят со мной.
Руслан, не выпуская Зиночку из объятий, дождался пока она чуть успокоиться, выплачет все слезы. Тяжело было приступать к сложному разговору, о том, что произошло на вечеринке, между ней и Васильковым. От того, что расскажет она, очень многое зависело.
Он усадил Зину на стул, присел рядом на корточки, не выпуская ее рук из своих, очень тихо, но твердо попросил.
- Зиночка, расскажи мне все. Пожалуйста, только мне, а потом мы с тобой вместе решим, что делать дальше.
- Руслан, мне очень стыдно. – хотелось еще помолчать в его объятиях, а не пересказывать мерзости, что говорил и делал Васильков. - Надо все-все рассказывать, да? Тебе, а потом еще милиционерам?
- Зиночка, в первую очередь мне. Я знаю, что это очень сложно. – тяжело вздохнул Руслан, сожалея, что не существует на свете ластика, стирающего память. Вот Зиночка излила бы душу и забыла бы все, как страшный сон. – Прости меня, но это необходимо.
- Хорошо… - с трудом оторвалась от его взгляда, в которых было так много сожаления и участия, что снова хотелось плакать.
Избегала смотреть ему в глаза, неимоверный стыд сковывал речь. Зина с трудом выталкивала из себя каждое слово, описывая то, что произошло на вечеринке, как они остались вдвоем на кухне с Димой, решив уйти по-английски, не попрощавшись, как пошла за курткой в комнату, и как там ее застал Васильков. Дальше, преодолевая в себе отвращение, рассказала о приставаниях Игоря. На этом моменте, Руслан сильно сжал ее ладони, не замечая, что делает больно. Но Зина только была ему благодарна за невольное вытеснение боли из ее сознания. Видимо, исповеди, когда тебе верят и переживают вместе с тобой, иногда помогают.
Она украдкой посмотрела на Руслана и ужаснулась, он посерел на глазах, в глазах злость, смешанная с яростью, грудная клетка тяжело поднималась и опускалась при каждом вздохе. Зину пугал немного такой Руслан, которому изменяла неимоверная выдержка. Но скорее это выражалось в ее беспокойстве за любимого, и те последствия неприятной истории, в которую она его невольно втянула.
- Зиночка, милая… - Руслан с трудом подбирал слова, которых у него не было сейчас.