Страница 145 из 185
ГЛАВА 26
Декабрь 2010
Декабрь принес много новостей и перемен…
В первой половине месяца из Германии, с реабилитации вернулся Кондрат. Учился ходить на новых протезах, что давалось ему с невероятным трудом, он потел, пыхтел, но ходил по квартире под надзором Юли или кого-то из семьи. Особенно любил сопровождать Кондрата, младший сын Даня, который записывал шажочки папы и вел им строгий учет в своем блокнотике.
Кондрат как-то признался Зине, которая часто бывала у сестры в гостях, что чувствует себя хуже маленького ребенка, но счастлив от неимоверной усталости, от возможности снова стать в полный рост. И самое большое счастье для него, оправдать ожидания любимой Юленьки.
Но больше всего порадовала Юля, сообщив по секрету Зине о своей беременности, но попросила пока не разглашать среди друзей информацию. Зина была безумно рада за сестричку и ее мужа, только удивляясь, с чего это Юля на маленьком сроке сделала вывод, что у них родится девочка? Сестра не принимала возражения, утверждая, что ее мужской отряд срочно нужно разбавить девочкой.
А вот на день рождения Кондрата, который по недавно заведенной традиции, опять отмечали в ресторане, Зина не попала, разболелась. Простуда или вирус подкосили ее, поднялась температура, кашель раздирал горло, а нос без лекарств отказывался дышать.
Зина всю ночь тихо проплакала в подушку, проклиная непрошенную болезнь, лишившую ее возможности увидеть Руслана. Она без него начинала тускнеть, жизненные силы, словно покидали ее, что даже Костя обеспокоился состоянием Зины не на шутку, и устроил допрос с пристрастием. Как Зина выдержала натиск друга, не сдалась, не разревелась у него на плече, не знала. Останавливало только нежелание подставлять Руслана своей навязчивой влюбленностью. Вот он меньше всего виноват, что у Зины нет сил и желания бороться со своими чувствами.
Как хотелось его просто увидеть! Ведь, пару раз мельком и в суматохе не считается же? Кивнул ей в качестве приветствия, клюнул в щечку, и то неделю назад, когда приезжал навестить только что вернувшегося Кондрата. Но Зина была готова даже на редкие встречи, наблюдать за ним с расстояния, стараясь не попасться в прицел проницательных глаз сестры.
Юля несколько раз пыталась поговорить с Зиной, начиная издалека, о чувствах к мальчикам, о свиданиях и осторожности в выборе парня, с которым возможны потенциальные отношения. Зине пришлось соврать, чего никогда раньше не делала, и, смотря прямо в глаза любимой сестре, ненароком признаться, что ей уже нравится другой парень из школы, и о Руслане она думать забыла. Надо было видеть облегчение на лице Юли и ее сияющую улыбку. Вранье того стоило.
Не расстраивать же беременную сестру откровениями о своих невозможных чувствах к Руслану, что раздирали Зине душу в клочья? Юля вроде бы поверила, и даже завела откровенный разговор о половых отношениях, предохранении, ранних беременностях, с огромной просьбой, почти мольбой к Зине, не спешить и посоветоваться, если молодой человек начнет настойчиво предлагать сексуальные отношения. У мальчиков в этом возрасте зашкаливают гормоны, и они иногда вынуждают девушек идти на поводу у своих ранних мужских желаний.
Зина не стала останавливать сестру, и шокировать познаниями об этой стороне отношений. Она же не в монастыре жила, отрезанная от источников информации. ТВ, интернет, разговоры сверстников, собственное любопытство, удовлетворенное из специальной литературы в сети. Зина владела теоретическими познаниями, но лишена была элементарной практики.
Особенно она краснела от разговоров одноклассниц, уже встречающихся с парнями, которые не стеснялись делиться подробностями, кто и на каком этапе находиться. Даже было что-то вроде соревнования среди девчонок, кто дальше зашел и позволил парням, тот и круче. Некоторые хвастались, что уже лишились дурацкой и никому не нужной девственности и наслаждаются сполна взрослой жизнью.
Когда одноклассницы делились подробностями, как их и в каких местах трогали парни и какие это вызывало ощущения, Зина стыдливо отводила глаза, начиная краснеть. Одно дело читать в теории научно-популярную книжку, и другое дело слышать такие откровения и невольно пытаться представить себя на их месте.
Вообразить какого-то абстрактного парня у Зины не получалось, всегда перед глазами был образ Руслана. Смогла ли бы она позволить ему касаться себя везде, в самых сокровенных и интимных местах, позволить смотреть на себя, полностью обнаженную, самой касаться его везде? Не было четкого и правдивого ответа на этот вопрос. Думать об этом было стыдно и волнительно.
Но больше всего она хотела познать вкус поцелуев, настоящих, взрослых, со всей страстью отдаться в омут вожделенных губ. А вот после разыгравшегося воображения, Зине было невыносимо стыдно за подобные непозволительные фантазии о Руслане. Он бы точно пришел в ужас от ее бесстыдных мыслей и желаний. Если бы только узнал о ее развратной натуре, то точно был бы разочарован и больше не называл солнышком и хорошим человеком.
Вторым поводом для рыданий Зины в подушку, послужило заявление матери, что на новогодние праздники они едут к родственникам в Сибирь. Маме было бесполезно возражать и объяснять, что она получила персональное приглашение от Ники, отметить Новый год у нее в загородном доме на Рублевке, где все друзья планировали встретиться первого января и зависнуть на пару-тройку дней. Мама уже купила билеты на тридцатое декабря, попеняв на дороговизну перелета. Вместо нормального Нового года, Зину ждала поездка к родственникам, которых она видела один раз в жизни, на свадьбе у сестры.
Невыносимой и болезненной была мысль, что она так долго не увидит Руслана…
*** 26/2
Зина еще в ноябре получила приглашение от одноклассницы Тани на день рождения…