Диверсант

– Засада! – не сомневался Чан.

Заложив крутой вираж, и продолжая маневрировать, он сменил траекторию полёта, о чём тут же стало известно мистеру Чену, приказавшему задействовать капитану Шао ракетные турели.

В их зоне поражения оказались «Мираж» и «Шайтан», принадлежащий отряду «гиен».

Подкараулив стервятников, воины канувшей в небытие Великой Арабии, намеревались сорвать небывалый куш – поэтому не желали упускать столь знаковую добычу, стремившуюся уйти от них в бурю. И если поначалу стервятники избегали её, то теперь вошли в зону повышенной опасности.

– Я ничего не вижу, Чан! – негодовал Вонг, поддавшись панике. – Нами потерян сигнал радара Чайнатауна!

Их корабль тряхнуло разок, после чего толчки лишь усилились. Казалось, ещё немного, и они разобьются или угодят под удар грозового раската с кривыми молниями. Но вместо этого вдруг стало темно, и показания приборов на панели обнулились.

– Мы сели, Чан? Сели?

– Вопрос – куда, Вонг. Этого я не скажу тебе, – отпустил пилот штурвал.

– Ты с ума сошёл, Чан! Сейчас же поднимай корабль, и полетели, – не унимался штурман.

– Ты ещё не понял, Вонг: мы находимся в чреве перехватчика арабов, – проверил наличие ТО в кобуре капитан, а в нём БЗ, активируя.

И то же самое посоветовал сделать напарнику.

– Бросьте «драконы», – раздался позади них голос Гагарина. – Если нас действительно захватили фанатики Арабии, вам в лучшем случае отрежут пальцы и выколют глаза.

Юрий уже сталкивался с ними, вот и теперь не сомневался, судьба предоставила ему очередную возможность, пускай и не тешил себя надеждой на благоприятный исход.

– Могу предложить свою кандидатуру на переговоры с кем бы то ни было, союзники.

– Здесь я, пока что, капитан, – покинул своё кресло Чан, и первым вышел за борт «Миража».

Больше никто не видел и не слышал его. Похоже, что корабль-перехватчик непревзойдённых террористов чувствовал себя в песчаной буре на Марсе так же, как верблюд, идущий в караване за кочевником.  

Именно таким образом себя и называли новоявленные захватчики – кочевниками космоса.

– Теперь ты ведёшь переговоры с ними по старшинству, Вонг, – предложил и ему прогуляться за борт «Миража» Юрий.

– Нет, ты, – уступил ему данное право стервятник.

– Вот видишь, можем ведь договориться, как союзники, рано или поздно. И лучше поздно, чем никогда!

– Ты слишком много говоришь. Мне это не нравится! – заартачился китаец.

– Хорошо, Вонг. Как скажешь, – улыбнулся наиграно Юрий. – Буду молчать при переговорах с кочевниками.

Те не заставили себя долго ждать, и, высадив переборку в шлюзовом отсеке, ворвались внутрь, сжимая в основном «бур» – любимое оружие джихад-воина Свободной Арабии.

Калибр там всего ничего, зато стрелял точно и далеко.

– Кто среди вас эмир? – заговорил араб на космическом языке, коверкая его.

Юрий молча указал на Вонга.

– Нет, не я, он… Он…

– Что везёте? – перевёл араб взгляд на землянина.

Тот пожал в ответ плечами, и вновь кивнул на штурмана.

– Их! Мы везём их, мистеру Чену! – продолжил Вонг отвечать дрожащим голосом захватчику.

Возможно, он намерено отвлекал его, заставляя поверить: серьёзно напуган. А сам тем временем уверено сомкнул пальцы на рукояти «дракона». Вот только зря потащил его из кобуры.

Юрий жестом показал ему: не дело он затеял. Но стервятника было не унять.

В дуэль с ним и вступил кочевник с изображением гиены на шлеме. «Бур» в его руках грохнул так, что у стоявшего рядом с ним Гагарина на мгновение заложило уши. Да и пороховые газы ударили в лицо.   

Едва они рассеялись, он обнаружил Вонга без головы. Араб просто отстрелил ему её, и не спешил подбирать «дракон», рухнувший на пол к ногам стервятника. Тогда как Юрий не прочь был овладеть им.

– Не вздумай сопротивляться, – предупредил его налётчик, направив «бур».

– Тебя как звать, джигит пустыни? – держал Гагарин руки раскрытыми ладонями на уровне плеч, демонстрируя захватчику мирные намерения.

– Кочевник!

– Это я уже понял. Как твоё имя или фамилия? Неужели так трудно сказать? – насел на него визуально Юрий.

– Здесь я буду задавать вопросы, – пригрозил кочевник пристрелить землянина, если тот не будет вести себя, как подобает пленнику.