Страница 15 из 123
Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох…
Сегодня Ника поднялась очень рано ― даже Шати, взявшая привычку расталкивать брата едва ли не на рассвете, еще сладко спала и видела десятый сон. Небо на востоке лишь едва заметно серело, превращая ночную тьму в сумерки, а роса холодила босые пятки.
Ника сидела на крыльце облюбованного ими дома и размеренно дышала, пытаясь войти в нечто вроде медитации. Получалось не слишком. Внутри бурлило дикое раздражение, накопившееся за прошедшую с появления в этом мире неделю. Девушка понимала, что злиться на Шати глупо, та хочет как лучше, но… проклятье, прошло столько времени, а Ника не то что не реализовала свои планы ― даже не начала! И больше всего мешала как раз названная сестра, взявшая Саана в оборот с такой силой, что некогда было даже вздохнуть.
Нет, Ника все понимала. И то, что повседневными делами и заботами Шати пытается притупить боль потери, и что столь полная ответственность за кого-то ей явно непривычна, отчего девчушка сильно перебарщивает, и что сестренка до ужаса боится потерять единственного родного человека… Но это было уж слишком.
Началось все с того, что любые эксперименты с пробуждением Дара Шати попросту запретила, стоило о них услышать. Еще и выпороть пригрозила. И никакие доводы на нее просто не действовали ― нет, и все. Впрочем, их и было, тех доводов… Все-таки толком выражать свои мысли на новом языке Ника так и не научилась.
Конечно, яды не игрушка пятилетним детям, но все же девушка надеялась, что Шати поверит ― Дар Змея не причинит вреда своему обладателю. И что названная сестра достаточно благоразумна, чтобы согласиться с необходимостью иметь хоть какое-то средство самозащиты. Пусть даже такое.
Шати кивала. И соглашалась. Но запретила все равно ― причем на вопрос о причинах отвечала настолько туманно и запутанно, что в существование этих самых объективных и достаточно веских причин попросту не верилось. И даже на предложение самой понаблюдать за тренировками, сделанное Никой больше от отчаяния ― мало ли что может случится, а отравить Шати ей хотелось меньше всего ― не повелась.
А потом, по-видимому, чтобы у ребенка было поменьше времени на всякие глупости, нагрузила работой, причем настолько, что сил просто не оставалось. Ника поливала огород, выдергивала сорняки, кормила птиц, помогала с шитьем, уборкой… А стирка! Золой, в холодной воде, руками ― просто песня! Нецензурная.
Сама Шати тоже от рассвета до заката гнула спину на полях, и, глядя на нее, Ника начинала всерьез опасаться, что сестренка решила остаться в деревне до самого конца. Их конца ― потому что пятилетний ребенок и пятнадцатилетняя девчушка при всем желании не смогут вырастить достаточно продовольствия, чтобы пережить даже здешнюю не слишком суровую зиму. Сейчас они подъедали сделанные еще деревенскими запасы, но ведь те не вечны!
Так надрываться, чтобы все равно умереть от голода… нет уж. Меньше всего Ника хотела себе с Шати подобной судьбы.
Проблема была в том, что строить планы ухода самой было бесполезно. И дело даже не в том, что пятилетний ребенок, путешествующий в одиночестве, легкая мишень для любого подлеца. Просто чтобы что-то планировать, нужны предпосылки, информация ― которой у Ники не было совсем. Ее знания о мире ограничивались скудным недельным опытом и разоренной деревней.
Шати знала куда больше. И как ни малы были ее знания ― они могли спасти им жизнь.
Но вот согласится ли сестренка уходить? Потому что после провала с тренировками Ника превосходно осознавала, насколько ограничены ее возможности. Для Шати Саан был младшим и опекаемым, а деревня ― всем, что осталось от близких. Люди под влиянием эмоций имели привычку не прислушиваться даже к самым разумным доводам. Даже если те звучали из уст куда более авторитетных, чем пятилетний мальчишка.
Но разговор об уходе мог потерпеть ― в отличие от всего остального. Тренировок Дара, которые было просто негде проводить, упражнений, на которые утром не хватало времени, а вечером ― сил, информации об окружающем…
Больше всего Нику злило именно отсутствие последнего. На Земле она никогда не задумывалась, какой дикий поток всего обрабатывало ежедневно ее сознание. Книги и интернет, новости, реклама, разговоры на улице, звонки знакомых… Здесь же не было ничего, и девушку буквально ломало от жесткого информационного голода. Она и с Даром желала разобраться не столько потому, что ей нужна была сила, сколько ради новых знаний и впечатлений. Скука и однообразие бесили неимоверно.
Плюс Шати оказалась еще и весьма религиозной ― то ли всегда такой была, то ли повлияло случившееся, ― и каждое утро не меньше часа просиживала перед деревенским алтарем. То ли молилась, то ли вспоминала… а Нике приходилось сидеть рядом, отчаянно зевая и давя в себе порывы заняться чем-то полезным. Помедитировать, например ― вдруг Дар отзовется?
Ага. И вырвется наружу. А Шати рядом.
Короче, последние дни были для Ники сплошной каторгой, и подспудное раздражение готово было вот-вот обернуться взрывом. Ныли усталые мышцы, скука сводила с ума, неспособность нормально выразить свои мысли бесила, а однообразная таппа уже не лезла в горло… Именно поэтому девушка сейчас сидела на покрытом росой пороге, пожертвовав как минимум часом сна, и глубоко дышала. Ей нужно было успокоиться.
Сорваться хотелось меньше всего.
Вдох. Выдох. Вдох-выдох. Вдох…
― Саан! Вот ты где!
Ника развернулась так резко, что едва не шлепнулась на спину. Вот ведь…
― Шати?
― А кто еще? ― пожала плечами та. ― Ты сегодня рано. Отдохнул?
Ника только кивнула.
― Хорошо. У нас хворост закончился ― нужно сходить в лес.
В лес?
― Я с тобой! ― ну хоть что-то новое! ― Помогу.
Шати на миг задумалась, провела пальцем по губам… потом пожала плечами.