Страница 82 из 97
– Меч с зацепом? – удивился я.
– Крючок такой на коротком клинке. Чтоб ломать строй. Опытные примарии – солдаты первой линии строя имперской пехотной манипулы, цепляют врага и выдергивают того из строя. Секундары – воины второй линии – в разрыв кидают копья. Выдержать такую атаку очень сложно. Так что наш Кесарий - опытный воин первой линии. Легионер. Ветеран.
Тем временем ветеран, внимательно рассмотрев скачки иберийца, растопырил руки и, передразнивая, подпрыгнул на месте. Получилось весьма комично. Энрике даже зашипел от ярости.
– Бой! – гаркнул бочкоподобный и торопливо шмыгнул в просвет между костров.
– Смотри! – оживился Ратомир.
Жилистый борец был быстр. Каким-то неуловимым прыжком он преодолел отделяющие его от обидчика пару саженей и взорвался фонтаном ударов. По воздуху. Кабацкий завсегдатай почти не шевелился, лишь изредка, словно навязчивую муху, отталкивая шелестящие тугие кулаки.
– Клянусь испариной Спящих, – ошеломленно протянул, оглаживая лысую голову, Бубраш. – Я такое уже видел.
Пузатый легионер под улюлюканье толпы наконец сдвинулся с места. Казалось, легонько, почти нежно, коснулся ладонью живота беснующегося от ненависти иберийца, и тот, непонимающе глядя на вспыхнувшее болью место, куда пришелся удар, согнулся в глубоком поклоне.
– Добивай!!! – вопили поставившие свое серебро на имперца.
– Это жульничество! – орала вторая, явно проигрывавшая, половина зрителей.
– Вот за тем я и позвал твоего слугу тогда в свой шатер, – с явной печалью в голосе выговорил Ратомир. – Уж очень его стиль боя напоминает этот…
– Велизарий - имперец? – прошептал я.
– И не простой. Кого попало этому не учат.
Энрике на свою беду нашел в себе силы поднять голову. Больше того, он явно наметился врезаться этой самой дурной головой в пивное брюшко соперника. За что немедленно поплатился. Кесарий хрипло выдохнул и ударил кулаком, неожиданно распухшим напрягшимися под кожей мышцами, прямо в лоб иберийцу. Звук напоминал щелчок пастушьего кнута. Длинная шея жителя города Перман стала явно короче. Черная кровь хлынула изо рта. Несчастный борец распрямился, взглянул на толпу мутными глазами и рухнул на утрамбованную землю.
Имперец еще раз изобразил прыжки, пожал плечами и спокойно вышел за стену костров.
– Пожалуй, я лучше пойду с вами, – решительно заявил чемпион Велиграда. – Что-то мне не везет с имперцами.
– Это правильно, мой друг, – серьезно кивнул Ратомир. – Многие приехали сюда только ради этого вот ночного турнира. Некоторые выиграют себе состояние. Но большая часть окажется битой и разоренной. Нет ничего постыдного в том, чтобы отступить и сохранить здоровье и деньги. Глупо разбивать голову о стену.
– Да, забавно, – хмыкнул я и повернулся вслед за принцем.
32
В тесной таверне оказалось неожиданно малолюдно. После свежего ночного воздуха в общем зале с низким потолком показалось отвратительно душно и тесно.
Недалеко от входа, за большим столом, уставленным блюдами с объедками, кубками и кувшинами с вином, отдыхала компания из восьми чьих-то дружинников. Котты с гербами неопрятными тряпками свисали с лавок рядом с хозяевами, так что принадлежность дружины определить не получалось. Впрочем, судя по тому, что обслуживать их выходила молоденькая девчоночка, вели себя воины в рамках приличий.
– Просыпаюсь, говорит, утром, как всегда, голова болит, похмелье – как ведро вина выпил, – как раз рассказывал собутыльникам один них. – Ну, и приговаривает себе: – "Такое чувство, что вчера на свадьбе пил, но не помню на чьей!" – рядом голос: "Что значит «на чьей», милый?" – ну, блондинка-то рядом лежавшая, просто пошутить решила, а Среган потом пить бросил...
В дальнем углу, у полыхающего огнем очага, склонив головы друг к другу, тихо шептались два жреца. В одном из них я с удивлением узнал Пареля. Тем более странно выглядели отставленные в сторону наполненные кубки с вином и обширная тарелка с жареным в овощах гусем.
Человек, ради которого мы и совершили нашу вечернюю прогулку, занимал место за одним из столов в середине зала.
– То, на чем вы выехали на состязание, ваше высочество, – вместо приветствия заявил незнакомец приятным баритоном, когда мы заняли свободные места на лавках. – Скорее напоминает стол. Ну, уж никак не табурет!
Мы с Бубрашем несколько минут разглядывали смеющегося и утирающего брызнувшие слезы принца, а потом потребовали объяснений.
– Представляю вам барона Бубелу, – продолжая улыбаться, наконец, снизошел до рассказа Ратомир. – Давным-давно мы с Ольгертом обучались воинскому мастерству в замке Яггер. Сколько друг об друга палок переломали… На мечах-то мы считайте вровень шли, а вот копейный удар Бубеле все никак не давался. Вот однажды, очередной раз ссадив его с седла, я и пообещал, что смогу победить даже верхом на табурете.
– Так и есть, – улыбнулся в ответ Ратомиров друг юности. – Потому и пришел сюда, стоило услышать эту присказку снова. Тем более от таинственного рыцаря, чье благородство происхождения не вызывает сомнений.
– Тешу себя надеждой, что не подвергаю тебя опасности, вызвав на встречу, – в миг отбросив веселость, заботливо поинтересовался Ратомир.
– Кто я такой, чтоб за мной по пятам шли дознаватели Эковерта?