Страница 43 из 97
Пока же, не преодолев и половины пути, наш маленький отряд шагом ехал по прекрасно укатанному тракту. Мимо веселых, умытых недавним дождем березовых перелесков, в одуряющем аромате листвы и свежей травы. Ярко светило солнце, пели птицы, и на душе было как-то чинно и радостно.
И от этого вид грустного лица Инчуты, прямо резал глаз.
– По Светоланке соскучился, или штаны жмут? – поинтересовался я, пристроив соловушку рядом с конем лучника.
– Да глянь, какая благодать-то вокруг, – вздохнул парень. – Лето в разгаре… Бабочка вон белобрысая порхнула. Жаворонки неба высь мерят…
– Ну, да…
– Я малой был совсем. Мы со стрельцом тем, что на поле боя полег, у лабазов купеческих носы друг дружке расквасили. Вон оно как выходит! Тогда-то оба рюшку с носов сопливых утирали, а ныне я один птиц полет зрю…
– Надеюсь, в Краю Предков ему не хуже, чем тебе здесь…
– Хорошо б коли так, – слегка улыбнулся Инчута. – Купец один рассказывал, мол, есть в дальней земле место, где люди верят, будто, умерев, возрождаются заново. В младенчике…
Конь всхрапывал, косил большим лиловым глазом на кобылку и пригарцовывал. Стрельцу приходилось постоянно подправлять поводьями его неровный шаг. Соловушка сонно прикрыла глаза и коварно посматривала из-под длинных коровьих ресниц.
– И будто бы, как ты жизнь прожил, сколь добра сделал – измеряется. Ежели скотом в людском обличье жил, правды не ведал, так и возродишься в нищего или раба. А коли по-человечески прожил и память добрую оставил, так и князем можешь стать!
– Забавно, – покачал я головой. – Чего только не придумают…
– Давно хотел спросить, – вдруг засмущался ученик. – Люди говорят, ты Басру Парелева тоже сказочным называл?
– Ну да, – согласился я. – Про Спящих-то мы все точно знаем. И что были, и что по земле нашей ходили и людям помогали. И что силы были невероятной – одной рукой горы выращивали или стирали и в степь обращали. И про камни Следов Спящих все ведают. Оттого и знак в нем разглядели, что пробуждения ждали. А про Басру чужестранного чего знаем? Кто его встречал? Кому он помог?
– А вот мы сейчас братца Парельца и повыспросим, – весело воскликнул Инчута, шпорами срывая заигрывавшего коня с места и уносясь к хвосту колонны, где бултыхался на смирном муле спутник принца.
Придержав лошадку, я дождался, когда кому-то-брат и рыскавший вокруг и рядом лучник подъедут ближе.
– …Ты же жрец, – уговаривал парень, пыхтящего Пареля. – Суть – служитель. Так послужи своему Богу, расскажи о деяниях евойных!
– Чтоб ты понимал, варвар, – обмахиваясь куском ткани, жрец казался незыблемым утесом. – Рассказывать тебе о Всеблагом Господе нашем, Басре, то же самое, что козла обрядить в дружинную бронь да на битву пустить.
– А ну пару раз, мож, кого и боднет, – громко смеялся воин. – Да и я, мож, умишком раскину и кой-чего однова из десятки и разумею!
– Просто ему нечего рассказывать, – поддержал я Инчуту. – Спящие среди нас ходили и чудеса являли любому, кто просить смел. И кто помощь какую спрашивал, все получали с избытком.
– Басра не стал бы фокусы показывать, – привычно ткнул пальцем в небо жрец. – И злато-серебро, как бросившие нас Создатели, тоже не раздавал! Ибо верит в человеков и любит. А кого любят, тому не монеты суют, будто милостыню нищим, а плечо подставляют.
– Так кто же таков – твой бог? Брат ли, или сын Спящим? И с нами ли, али тоже бросил и ушел? Имперцы уж лет сто о новом боге речи ведут, а искра в камне только вот появилась…
– В книге откровений Миразма Святого, сказано, что Басра – суть тело мира сего и есть. И мы все, твари бессловесные и человеки, на и внутри Его обитаем. Имя же благостное еще Создателями всего сущего, ныне Спящими, дадено миру всему этому. И промеж собой, как старцы святые рекут, Создатели землю всю нашу общую Миром Басры звали.
– Это как же? – заразительно заржал кто-то из дружинников. – По-твоему выходит, мы в пузе божка твоего обитаем?! Ты намекни ему там, как следующий раз будешь ему поклоны класть, чтоб горох не ел… А то мало ли чего выйдет…
Скучающие в походе воины так смеялись, что окрестные галки с пронзительными криками ордой взлетели с ближних деревьев. И закружили вокруг, издали похожие на стаю ворон, что всегда соседствует большому горю.
«Нужно будет поговорить подробнее с Парелем», – решил я. И, погладив соловушку по шее, пустил ее ровной иноходью в голову колонны.
16
Разговора не получалось. Нас даже в дом не пригласили, прямо у порога вывалив Ратомиру новые условия участия Велиграда в походе.
– Если я и этот ваш зарок выполню, сколько еще будет? – вспылил наконец принц.
– Сколь надо, столько и будет, – оскалился один из троих, увешанных цепями с побрякушками представителей Совета Мастеров, что вышли нам навстречу. – Ныне мы сами себе голова. И сами впредь решать будем. Не чужеземцам теперича наши судьбы вершить!
Город бурлил, как подвешенный над огнем котелок. Мастерские и лавки оказались закрытыми. Высоченные трубы плавилен, словно зимние деревья, торчащие над крышами домов, не дымили. Подворотни утопали в грудах мусора. Горожане праздно шатались по улицам, собираясь в толпы на перекрестках и площадях, на обширных речных причалах. Даже днем горело множество костров. Кое-где прямо на мостовой стояли бочки с пивом, вином или мутным и весьма хмельным напитком, выгоняемым туземцами из пшеничной бражки – самогоном. Из сумрачных переулков раздавались звуки разгульных попоек или даже «держи вора». Тем не менее ни одного стражника мы так и не встретили.