Страница 8 из 59
– Доброе утро, спящая красавица, – закрыл, дверь Танн, правда, уже не на ключ. – Как спалось?
– Отвратительно! – поморщилась я. – Тебя не учили, что к неодетым принцессам заходить неприлично?
– Так одевайся. Но можешь и так походить, я не стесняюсь, – картинно изобразил сальную ухмылку Танн.
– Мне, конечно, стесняться нечего, все при мне и лишнего ничего нет, но все-таки я предпочла бы это не демонстрировать.
– Вот я и узнаю, все ли на месте и не появилось ли ничего лишнего. А вообще я зашел узнать как ты?
– Живая и сонная. Тебе-то что?
– Что живая, радует, а вот проснуться уже пора.
– Зачем, до завтрака еще несколько часов, – я завернулась в одеяло. Вот как с утра можно быть таким непозволительно бодрым, да еще и гладко выбритым?!
– А ты выгляни в окно, – ровным голосом сказал Танн, но мне почему-то стало совсем тревожно.
Я соскочила с кровати и побежала к окну, забыв, что сорочка на свет может и просвечивать. Вспомнила про это, когда повернулась к Танну, сказать, что там ничего интересного нет, и поймала на себе его изучающий взгляд.
– Танн, отвернись сейчас же!
– А ты была права!
– Я всегда права, отворачивайся! – задрала носик я.
– Тебе не интересно в чем?
– В чем? – послушно спросила я, не заметив подвоха, когда Танн отвернулся.
– В том, что все при тебе и ничего лишнего нет.
– Танн!!! Да как ты…! – возмутилась я.
– Все, молчу-молчу, – он с улыбочкой перебил меня. Уже когда я накинула халат Танн встал и подошел к окну.
– Так что ты там увидел?
– Видишь стражника?
– Да, и что? Стражник, как стражник, ничего особенного.
– Он всю ночь смотрел в твое окно.
– И? Мало ли куда стражник смотрит, не каждый день принцесса приезжает в Даор.
– А теперь он смотрит на ворота и дорогу, идущую к ним, как будто кого-то ждет.
– Может смену караула ждет.
– А еще посмотри на его латы, они не имперские, а хорошо сделанная копия.
– Я не вижу разницы, – до слез всматривалась в стражника.
– Женщина… – картинно закатил глаза Танн. – Тут даже сказать нечего. Ты же каждый день их видишь! Латы для стражи делают из другого метала, герб вышит позолоченной, а не золотой ниткой… Можешь поверить мне на слово?
– И чем грозит мне вера на слово? – уточнила я, пытаясь разглядеть несоответствия.
– Быстрыми сборами и тихим выездом в путь. И чем раньше, тем лучше. Коней седлать будем сами.
– Ладно, через десять минут буду готова.
Я по-быстрому одела свои любимые штаны и темную блузу, а еще накинула куртку, волосы, как всегда, когда собиралась в путь, заплела в косу. Залезла в шкаф и забрала свой вещевой мешок, подумала уложить туда два одеяла, но они слишком большие и толсты, так что в мешок влезло только одно. Ничего, второе купим по дороге. На пороге комнаты меня уже ждал Танн.
– Надо зайти на кухню за едой, – озвучила я свою мысль.
– Некогда, если это те же люди, безопаснее будет поскорее смыться отсюда.
– Но здесь они нам ничего сделать не смогут!
– Очень хочется на это надеется, но вот на практике проверять не хочется.
– Здесь же стража!
– И здесь же кто-то, кто сообщил расположение твоей комнаты. Так что давай, не вредничай и бегом в конюшню!
– Я только сделаю одно дело по пути.
– Какое?
Я не ответила, но когда проходили мимо комнаты Бартока, я подсунула под дверь записку.
– Что там? – кивнул Танн на записку.
– Ничего особенного.
Вышли мы через запасной выход, который стража не охраняет, да и до конюшни отсюда ближе.В конюшне еще никого не было, конюхи спали, так как лошадей кормить было рано. Взяли амуницию и пошли седлаться. Думали минутное дело, но как всегда нас ожидал сюрприз: лошади были грязнее поросят и пришлось их сначала почистить. Но это была не единственная неожиданность. Оказывается, Танн не умеет не то что седлать лошадей, но и ездить. Да уж, веселая выйдет поездочка! Так что мне самой пришлось седлать Велинку. С ней проблем не возникло, а вот с Камеликом… Как только он увидел оголовье, началось светопреставление! Ну никак не хотел он одевать уздечку, ни с яблоком, ни с уговорами.
– Ладно, не хочешь оголовье, я его убираю. Видишь? И беру седло, против седла ты ничего не имеешь? А то нам быстро надо уезжать из города, если конечно ты хочешь со мной, а не на колбасу, – уговаривала я коня.
– Дожили, с конем разговаривает! – закатил глаза Танн. – Возьми любую другую лошадь, думаю, Крелан против не будет.
– Не хочу другую, мне нравится этот. Очень нравится! – погладила я коня по морде.
Камелик благодарно ткнулся мне носом в плечо и подставил бок.
– Ну что, согласен на седло? – по-шустрому, пока он не передумал, одевая вальтрап, потник, а затем и седло, уточнила я.
Вывели лошадей и опять все не слава Богине, он даже не знает с какой стороны к кобыле подойти. Пришлось Танну провести краткий курс верховой езды. Надеюсь, по дороге он не сверзиться с Велинки.
Я, конечно, ездила без уздечки, но только на лошади, с которой не один год занималась, доведя до инфарктного состояния конюхов и родителей. Но что бы сесть в первый раз на лошадь и без уздечки – это подвиг даже для меня.
– Ну что, Камелик, готов быть моим товарищем или разойдемся прямо здесь? – гладя коня по морде спросила я.
Отстегнула повод от оголовья и соединила концы, после чего одела эту конструкцию коню на шею. Так как конь в холке был ладони на две – две с половиной выше меня, залезть легко и непринужденно не получилось, сначала пришлось опустить стремя. Все это время Танн наблюдал за мной со смесью изумления, страха и недоверия. Пусть и не надеется, я справлюсь.
Рысью выехали к ближайшим воротам, стражники на нас только сонно посмотрели, даже останавливать не стали. Камелик прекрасно слушался наложения повода нашею.
За воротами поехали по дороге. Свежие лошади чувствовали подъем сил и шли легко. Настроение у всех было замечательное. Ну, кроме Танна, который больше напоминал мешок с опилками, чем не то что гордого, но даже простого всадника. Через двадцать минут резвой рыси Танн взмолился о пощаде. Мое Высочество над ним сжалилось и мы перешли на шаг.
– Боюсь услышать «не знаю» на вопрос о том, куда мы сейчас? – поморщился Танн из-за отбитой с непривычки пятой точки и пытаясь устроится в седле поудобнее.
– А ты как думаешь?
– Не знаю…
– Вот и услышал то, чего боялся!
– Подловила, – улыбнулся горе всадник. – Так все-таки, куда?
– До ближайшего селения. Надо купить провизию и нам, и лошадям, а еще для питомцев щетки нужны, да и тебе одежда пригодится.
– А раздетый я тебя не устрою? – пошутил синеглазый, нагло подмигивая.
– Замерзнешь же!
– Вот и будет повод меня согреть своим теплом! – еще шире улыбнулся этот нахал.
– А если не согрею?
– Замерзну насмерть! И это будет на твоей совести, – картинно надул губы Танн.
– Тогда ладно, замерзай.
– Как ладно?! И тебе меня не жалко?!
Изумление на его лице было лучшей наградой для меня!
– Не волнуйся, не будет.
– Почему?
– Потому что совесть моя будет чиста.
– Как чиста? Моя смерть ее запятнает!
– Совесть у меня будет чистой, так как я ею не пользуюсь.
– Оно и видно! – надулся Танн.
Конь слушался меня отлично, так что проблем с ним не было. Да и не возникло бы и у Танна непонимание с кобылой, если бы он умел с лошадьми обращаться. Кобыла шла не туда, куда направлял ее Танн и не тем аллюром, который ему был нужен. Насмеявшись от души, занялась его обучением – угробит же кобылу!