Страница 74 из 105
— legt es an Ort und Stelle, bitte! (Положите это на место, пожалуйста!) — попросил Швиц.
Положите его обувь на место! — гаркнул Лейзерс, теряя терпение.
Мисс Фрейзер повернулась всем корпусом к нему и удивленно спросила:
— А вам что за дело?
— И трость верните, ему трудно без нее ходить!
Слова Лейзерса произвели странное действие на медсестру. Ее тусклые, бесцветные глазенки неожиданно обрели блеск. Она шумно вздохнула и провела языком по губам, облизываясь. Потом, мерзко усмехаясь, она швырнула обувь пациента под кровать. Лейзерс понял, его провоцируют на скандал. Швиц тоже это понял и поспешил предостеречь:
— Es ist nicht notwendig, mit ihm zu kommunizieren! (Не стоит с ней связываться!)
— Вон отсюда! — рявкнул профессор, — И не прикасайтесь к пациенту!
— Как скажете! — издевательски прошипела мисс Фрейзер.
Потом она схватила с подноса бинт, грубо сорвала с него упаковку и, оторвав цепкими ручищами кусок, длинной в ярд, скрутила жгутом. После этого странного действия, она повела себя еще менее адекватно. Растянув жгут между разведенных в сторону рук, она продемонстрировала его Лейзерсу и фыркнув, удалилась. Лейзерс был великолепным специалистом в области старинных злокозненных обрядов и магических действий на сглаз, но демонстрация мисс Фрейзер никаких ассоциаций у него не вызвала.
— Что это еще за черт? Вуду, что ли? — озадаченно пробормотал он.
Швиц явно понял его и засмеялся. Но Лейзерс не разделил его веселье и, перейдя опять на немецкий, сказал:
— Да она садистка!
— Очень нередкий случай среди младшего медперсонала, профессор.
— Да почему вы не пожалуетесь?
— Она не работает в педиатрии, а женщины знают, как с такими обращаться. Мужчинам же не так уж и вредно иногда немного потерпеть боль.
— Ну вот еще чего не хватало! — возмутился Лейзерс, — Не подпускайте ее больше к себе! Я видел с утра что она натворила с вашими травмами.
— Пустяки, тем более, что ее действия стали причиной очень дорогого мне переживания, когда юная фройляйн Черри так мило хлопотала около меня. Вы может быть передадите ей мою признательность?
— Непременно, — строго сказал Лейзерс, — Но сначала я поблагодарю мисс Фрейзер.
***
Лейзерс догнал медсестру уже за пределами больницы и амбулатории. Она неспешно, с грацией вареной трески, плыла вдоль стены аббатства в сторону шестиугольной башни со стрельчатыми бойницами. Лейзерс окликнул ее и минут пять, в самых непарламентских выражениях, высказывал ей все, что он думает о ее профессиональных навыках, ее нраве и милосердии. Барракуда слушала его, раздуваясь на глазах от предвкушения грядущего торжества в суде по гражданским делам. Профессор наговорил на целое состояние. А свидетелей тому было с избытком. Городская элита, на голос профессора, хорошо поставленный голос профессора, отраженный древней каменной кладкой, которая могла бы вполне обрушиться как иерихонская стена... В общем, городская элита у распахнутых окон по случаю теплого вечера, слышала и слушала с нескрываемым удовольствием всю профессорскую лекцию от начала до конца. А инспектор Хоули на своем балкончике хмыкал и хекал и после того, как Лейзерса и мисс Фрейзерс уже и след простыл. Хмыкал и хекал, блаженствуя, до тех пор, пока сестра не загнала его обратно в гостиную.
— Ужин стынет! Вот увидишь завтра это чучело попрется к адвокатам.
— Думаю, уже сегодня. Она развернулась в сторону делового квартала. Надо позвонить племяннику твоей подруги и предупредить, чтобы не вздумал связываться.
— Уже позвонила. Пока ты раскачаешься...