Крейстонские туманы

— Крейстон на вахте и старина Баск при нем. Ого, да они уже у седьмого бастиона. Время второго завтрака, господа, — задумчиво произнес клошар, и тут же встревожился, — О, нет... Он опять остановился. На том же самом месте!

Тут с городской колокольни донесся отдаленный звон и О’Райли, добрый католик, перекрестился.

— Как я мог забыть! Девятый день со смерти девушек. Один только Крейстон и вспомнил, хорошо, что остальным напомнил звонарь. Бедные глупые вертушки...

Теперь Черри пристально разглядывала  панораму городка. Подъездная дорога к замку, в том месте, где сейчас остановился лорд, делала плавный изгиб и, через виадук, переброшенный над оврагами, соединялась с магистральным шоссе. А дальше, за силуэтами домов на городской окраине, скрывалась от взгляда.

— Догадываюсь о чем вы думаете, мисс, — негромко, для нее одной проговорил О’Райли, — Это только участок шоссе, он ведет в соседнее графство. За супермаркетом, вон той высоткой, мисс, шоссе обрывается, там борются с плывуном. И по этому отрезку шоссе лорд до места ярмарки скотоводов и каштановой рощи доехать никак не сможет. Пока. Вот когда достроят, другое дело... Эх, даже не знаю за какие грехи налогоплательщиков нам подарили эту четырехполосную магистраль...

— А как же люди добираются в соседнее графство мимо вас? — вдруг осознал проблему Лейзерс, незаметно подошедший к собеседникам.

— А, как всегда, — махнул рукой О’Райли, — Через Плимут или поездом. А у нас тут медвежий угол, благодатные места. Заповедник для браконьеров и контрабандистов. И большинство жителей округи только радовались нашему захолустью. Ну, кроме девушек на выданье, которых принцы на белых мерседесах через Плимут объехали...

— Ой, — вскрикнула Черри, — Кажется, туча к нам двинулась! Вас подвезти?

— Кого? Меня? — удивился бродяга, — Думаете, этот дождик сможет мне навредить?

Черри в ответ только улыбнулась, профессора, между тем уже перебирались через овраг, направляясь к джипу. Черри кивнула О’Райли и помчалась их догонять.

***

Лорд Крейстон оглянулся на дробный звук бурно пролившегося ливня. За окном кабинета сплошной пеленой хлещущие струи. Только что пейзаж сверкал всеми красками радостной весны. Ну, что ж, на то и апрель, хоть и на исходе. Апрель на исходе, вторую неделю ни письма, ни звонка! Где же девчонка! Он побарабанил пальцами по столу, насторожив Баска. В дверь кабинета тоже постучали. Это наверняка Гарри — новый мажордом. Пришел с очередным докладом ровно в одиннадцать часов. Барри, бывало, и вовсе забывал об этой формальности.

— Входите, дружище, к чему эти церемонии!

Мажордом вошел и встал у двери, разворачивая папку.

— Присаживайтесь к столу, друг мой, и впредь поступайте так, вы здесь дома.

— Спасибо за приглашение, — ответил мажордом и сел в приготовленное для него кресло, но Крейстон знал, завтра повторится все то же самое, и ему опять придется приглашать мажордома сесть.

— Вы так и не курите, сэр? — спросил мажордом.

— Курите, пожалуйста, мне это не мешает.

— Благодарю, но лучше я воздержусь, нехорошо искушать курильщика, решившего завязать. Кстати, ваша раздражительность пройдет вместе с зависимостью, потерпите еще пару месяцев.

— Я стал раздражителен? — забеспокоился Крейстон. Лицо мажордома было абсолютно непроницаемым и до этого вопроса, после же превратилось в аллегорию невозмутимости.

— И раздражительность, и рассеянность, неизбежное следствие того, что вы бросили курить так резко. Но для постороннего наблюдателя ваше поведение не изменилось. Сколько вы держитесь? Неделю? Пять дней?

— Кажется, что пять лет, — тяжело вздохнул лорд.

— Вам посоветовали врачи?

— Я не был у врачей лет пятнадцать, — устало ответил Крейстон.

— Как же? — позволил себе удивиться мажордом. — А медосмотр в... Болонском университете?

— Я не имел в виду армейских коновалов. У них — да, я медосмотр проходил регулярно. Вы находите, что мне нужно показаться врачу?

— Зачем, чтобы лишить его спокойного сна?

Крейстон уже готов был вспылить, он никак не мог привыкнуть к манере своего нового мажордома отвечать вопросом на вопрос.

— Гарри, друг мой, что происходит? — спросил он проникновенно, подавив свое раздражение.

Гарри повернулся к окну.

— Дождь кончился, сэр, после трех, наверное, наползет туман.

— Не довольно ли тумана? Может, прежний работодатель любил ваши шарады, но я не обладаю его изворотливым умом. Попробуйте объяснить свою мысль проще, как фельдфебелю.

Мажордом сдался.

— Вы рассеяны и раздражительны, сэр, гораздо более обычного. Но — обычного для вас. Другие позавидовали бы даже нынешней вашей выдержке и сосредоточенности. Им такое и не снилось за всю их суетную жизнь. Таких других — большинство, и они никогда не простят вам вашего олимпизма, сэр. Не простят, чтобы вы для них не делали. Кто-то зашел в своей ненависти слишком далеко, погибли девушки. Надеюсь, молодой Вильерс скоро сообразит, кто это мог сделать и найдет улики. Времени прошло не так уж много. Если убийцу не поймали с поличным или по горячим следам, нужно дать следствию время. У вас нет никаких оснований быть недовольным собой, боритесь с этим чувством, это все щупальца табачной зависимости. Или не боритесь, и давайте закурим?

— Курите, курите, я не вправе подвергать этому испытанию, еще и вас. Но я так и не понял, почему мой визит к врачу лишит его сна?

— А как же чувство разочарования, врач тоже человек.