Курьер

— Вот на этом я и предлагаю вам сконцентрировать наши усилия, — сказал Роберт на этот раз без улыбки. — На установлении объекта, конечно.

— Есть идеи? — спросил я. Внешне — вяло и без намека на сколь-нибудь заметный энтузиазм. Внутренне — с надеждой.

Потому что иначе как? Я, наверное, только теперь проникся пониманием изречения, которое всегда считал банальностью. Про то, что надежда умирает последней. Ты живой, пока есть основания надеяться оставаться живым. А когда надеяться уже совсем не на что, можно и пулю в висок, и петельку на шею. Чтобы не мучиться. Ибо ожидание смерти, как известно…

Ой-ой, оборвал я свои мысли. Хватит. Хватит обрастать мудростью избитых истин. И жалость к себе пока отложим. До лучших времен или худших — там видно будет. Лучше послушать, что у Роберта на уме.

А Роберт взял паузу, словно нарочно давал мне время вынести мусор из головы и подготовиться к восприятию информации. Посмотрел на часы — те самые, на которые я обратил внимание еще в нашу первую встречу, — покачал головой, что-то про себя прикидывая, и только потом заговорил:

— Все фразы Белого шара, — слова «заклинание» он по-прежнему чурался, — оставляют следы…

— В мировом эфире? — встрял я с ненужным сарказмом. Пожалеть о сказанном успел, а за язык поймать себя — нет. Бывает со мной.

— Если я скажу «в пространственно-временном континууме», вам это больше понравится? — маг посмотрел на меня знакомым чуть насмешливым взглядом Якова Вениаминовича. — В обычном мире оставляют, Вадим, вполне реальном. И след этот можно засечь — при помощи одной специальной фразы, которую мне посчастливилось иметь в своем арсенале.

Задержав взгляд на лице Роберта, я смог-таки разглядеть спрятанное под маской напускной равнодушной скромности самодовольство. Отчетливое осознание собственной крутости, а может и исключительности. И молнии мы из руки пускаем, и по неизвестному телефону дозваниваемся, да еще и следы заклинания видеть могём. Гляди ты, «посчастливилось иметь»! Не-ет, как говорится, humani nihil и все такое прочее.

Ерунда, казалось бы, мелкий штришок, всего лишь легкая рисовка, но мне Роберт после этого чуть симпатичней стал. Ближе, понятней. А то… безупречный внешний вид, правильная, немного книжная речь, еще и душа хоть на выставку. Чеховский человек какой-то. Про благородных рыцарей в сверкающих доспехах или героев в ослепительно белых шляпах хорошо книжки читать. В подростковом возрасте. А иметь с ними реальные земные взаимоотношения иногда скучно, а чаще неприятно. Высокие цели — это здорово, не менее высокие идеалы тоже кое-как стерпеть можно. Но стерильная чистота неминуемо производит впечатление пустоты…

Роберт между тем продолжал, не подозревая о проделанном мной только что беглом этически-философском анализе его сущности:

— Следы эти остаются различимы разное время. От нескольких минут до нескольких дней. От чего это зависит… Строгую формулу вывести сложно, я сам до конца все факторы осознать пока не могу, но прямая корреляция с силой фразы определенно просматривается. Опять-таки, «сила фразы» — понятие скорее интуитивное, численно ее никто пока измерить не смог. И тем не менее, в некоторых фразах — я подчеркиваю, в некоторых — она в какой-то степени обуславливается тривиальными затратами энергии.

— Энергии? — переспросил я. — В каком смысле?

Маг вздохнул.

— Мне знаком только один смысл, Вадим. Который в школе объясняли на уроках физики. Энергия, та, что в джоулях измеряется. Или, если хотите, в киловатт-часах. Да хоть в калориях.

— Телекинез — ерунда, если не перемещать тонны, — убедившись, что дальнейших вопросов у меня не возникло, Роберт продолжил. — Следов фразы, уронившей на вас шкаф, уже через полчаса наверняка нельзя было найти. Фраза, устроившая в вашей бытовой технике короткое замыкание, мне незнакома, но, судя по всему, также не требует больших магических затрат. Признаюсь, в ваше отсутствие я попытался снять след на вашей же кухне. Безрезультатно, как я и предполагал.

Я с сомнением покачал головой:

— Ну, не знаю. Шандарахнуло меня дай Бог. Мне кажется, там этих самых джоулей порядочно было.

Роберт улыбнулся улыбкой мудрого учителя. По-моему, лекция доставляла ему немало удовольствия. И я подавал нужные ему реплики вполне к месту.

— Не нужно затрачивать много сил, чтобы поджечь фитиль бомбы. Но для этого нужно иметь бомбу. Энергия скрыта в динамите, или тротиле, или чем там еще начиняют эти штуки. Так вот, Вадим, если бы вас ударил током диван, это было бы совсем другое дело. Но включенный в сеть электроприбор…

— Кстати о бомбах… — вставил я.

— Да, о бомбах. — Роберт коротко мотнул головой. — Взрыв в квартире вашего приятеля. Едва ли он хранил дома взрывчатые вещества, и вы наверняка не приносили их с собой. Что могло взорваться? Был бы там газовый баллон, другое дело. Высечь в нужном месте искру — вопрос мастерства, а не затраченных сил. Но газа не было.

— Телевизор? — неуверенно предложил я.

Маг засмеялся.

— Вы не застали старые, ламповые телевизоры, Вадим? Вот те время от времени взрывались. Редко, зато без всякой помощи магии. Да и то, по счастью, не с таким эффектом. Думаю, не стоит предполагать, что на кухне вашего приятеля находился подобный динозавр электротехники?

Я только улыбнулся чуть смущенно. Мне тоже, если честно, трудно было заподозрить висящую на стене плоскую штучку в столь мощном взрывном потенциале…

— Тогда?.. — я честно играл свою роль в диалоге. Это было несложно.