Дети войны

Колодезная вода была ледяной и чистой, от нее немело горло, а дыхание становилось прерывистым и колким. На кухне я нашла корзину, полную яблок, – их вкус напомнил мне о последних днях в Эджале. Возле моего дома росла яблоня, ее ветви склонялись так низко, что я могла без труда срывать плоды. «Урожайный год», – говорили перед войной. Совсем недавно, всего пару недель назад.

От прошлого остались лишь призраки. Призрачная деревня врагов, – припасы не тронуты, одежда лежит в сундуках и шкафах, а слой пыли на столах и полках такой тонкий, что можно не заметить. Враги бежали поспешно, почти ничего не взяли с собой. Я вслушивалась, пытаясь уловить отголоски их жизни, но все было тихо. Словно даже память о захватчиках бежала, и остались только мы.

Мельтиар сидел на краю стола, пытался расчесать свои волосы. Деревянный гребень – я нашла его наверху, в шкатулке возле кровати – скользил сквозь длинные темные пряди, распутывал их, одну за одной. Я ждала, пока Мельтиар заговорит, ждала долго. Его волосы уже легли ровным потоком, зубья расчески проходили сквозь них без препятствий, – а он все молчал.

Тогда я спросила:

– Ты не вспомнил, за что тебя судили?

Он покачал головой, сказал:

– Я помню только приговор.

Он смотрел на меня, и я потерялась в его взгляде. Это был Мельтиар, тот, чья мысль и чей голос звали нас в бой; это был Мельтиар, чья душа блуждала вчера в забытье. Тот, кто спросил меня, пойду ли я с ним.

Я ощутила нарастающий звон – то ли боль, то ли счастье – в самой глубине сердца, где моя жизнь сплеталась с душой Мельтиара.

И, чтобы чувствовать то, что чувствует он, чтобы просто быть к нему еще ближе, – я дотронулась до его руки.

– Ты не представляешь, каким я нашла тебя, – сказала я. – Ты говорил такие странные вещи. Может быть, этот приговор… может быть, его не было.

Он подхватил мою ладонь, провел пальцами по линиям жизни. Я ждала, вслушивалась в его чувства, – они стали сейчас озером, бездонным и темным.

 – Легко проверить, – сказал он наконец. – Подойдем поближе к городу, там много моих звезд. – Он замолк, словно налетев на невидимую стену. Но потом закрыл глаза и договорил: – Если я ошибся, если приговора не было, мы поймем это сразу.

 Я знала о темноте. Знала, что Мельтиару не нужно оружие: с ним всегда сила, хранящая магию, готовая вырваться искрящимися темными волнами. В этой темноте каждый может увидеть свое отражение, там таятся способности старших и младших звезд, и песни магов, живших в Роще.

Но моих способностей там нет, потому что я лишена магического дара.

Про темноту нам рассказали очень давно, – мы жили тогда в городе и только готовились стать скрытыми, отправиться к врагам, – но до войны не видела ее ни разу. Да и потом – только один раз в бою, далеко, у самого горизонта. Черная вспышка ослепила, заставила сердце запеть, – и исчезла.

Сейчас темнота искрилась на пальцах Мельтиара. Я не могла отвести глаз, следила, как она набирает силу: едва различимые черные росчерки свиваются в потоки, движутся все быстрей, сияют все ярче. Никогда прежде я не видела, чтобы свет был черным.

Беззвучный голос Мельтиара полыхнул среди моих мыслей – такой же черный, такой же яркий:

Страшно?

– Нет, – ответила я и взяла Мельтиара за руку.

Темнота обрушилась на меня как смерч, как черное пламя. Я больше не видела искр и потоков, она была повсюду. Мир был заслонен, но сиял в темноте, она мчалась так быстро, так яростно, – и мое сердце не успевало за ней, мысли не успевали. Сгорю навсегда, исчезну в грохочущем вихре, – я чувствовала это и ни о чем не жалела.

Темнота сжала меня крепко и исчезла.

Мельтиар отпустил мою ладонь и взглянул вверх, заслонившись от солнца.

Горы были совсем близко. Мы стояли на дороге – верстовые столбы уже исчезли, а пыльная земля успела позабыть скрип колес и стук копыт. Черные скалы поднимались к небу, пики резали синеву. Воздух дрожал от солнечного света, осеннего ветра и приближающей силы машины, – она мчалась к нам с вышины, становилась все больше.

В первый миг я подумала – Вэлти вернулся. Но машина была быстрее, меньше и рядом с ней парила крылатая звезда.

Она ринулась вниз – крылья сложены, волосы бьются на ветру, ни доспехов, ни шлема. Этот полет был таким знакомым – черная молния, рассекающая небо. Еще миг, и я поняла, кто это, и взглянула на Мельтиара.

Он смотрел в небо, на мчащуюся к нему Арцу.

Мне показалось – я стала невесомой, если засмеюсь сейчас, то взлечу. Теперь все будет хорошо. Мы вернемся в город, Мельтиару станет лучше, он скажет мне, где Кори и Коул, скажет, что делать дальше, и…

Машина догнала Арцу, стремительная и внезапная, как пуля. Два крылатых воина выпрыгнули из нее, схватили Арцу, остановили ее полет. Она извернулась в их руках, но не смогла вырваться, крылья ударили по воздуху, отчаянно и быстро.