Страница 36 из 124
- Прекратите! - Сет, потеряв всякое терпение, взял ее под руку и повел к лестнице.
- А я сейчас закричу, хотите? - сказала девушка, ей почему-то понравилось его раздражать.
- Кричи, любимая, - прошептал маг неожиданно хриплым голосом, наполненным страстью, и провел по ее спине горячими пальцами так, что внезапно заставил Дину трепетать от неестественного, жгучего, пульсирующего желания в теле. Не понимая, что происходит и, чувствуя, что сходит с ума, Дина начала оседать.
- Перестарался, - пробормотал себе под нос маг, подхватывая ее на руки.
Хозяин и посетители обратили на них внимание. Горец поинтересовался:
- Что-то случилось?
Сет весело улыбнулся в ответ:
- Моя девушка перебрала вина с непривычки! Больно у вас крепленое подают.
- А-а, ну бывает, - кивнул головой владелец гостиницы и вернулся к собеседникам.
Сет понес девушку наверх по узкой лестнице. Его обдавало жаром ее тела и совершенно дурманящим запахом волос. Дина попыталась вырваться из цепких рук, но это только раззадорило мага.
- Сильная, - подумал Сет, не прислушиваясь к тому, что за чушь она бормочет, по его лицу скользнула недвусмысленная улыбка. - Ужасно сильная, только очень легкая, - закончил он мысль.
- Не жмите так руки! Мне больно! - она испугалась его и больше всего самой себя.
Он занес пленницу в гостиничный номер и бросил на кровать. Сет наклонился над ней. От его тела повеяло темной, необузданной мужской силой. Дина зажмурилась и почти не дышала, чувствуя, что если он овладеет ей сейчас, она просто умрет, сгорит, как в пасти дракона. Его тяжелое дыхание слышалось совсем близко. Мысли как будто ей не подчинялись, но где-то в дальнем уголке сознания вдруг замерцал образ Виктора, и девушка схватилась за него, как за спасительную соломинку. Дина сжалась в комок и, собрав остатки воли, истошно завопила: 'Не-е-е-т!'
- Ну, нет, так нет, - услышала она прежний спокойный, насмешливый голос Сета, - чего кричать-то?
Огонь неестественной страсти погас мгновенно, будто выключенная лампочка, оставляя после себя ничем не заполненную черную дыру. Дина услышала, как щелкнула за вышедшим Сетом дверь, и тогда в эту зияющую пустоту хлынуло чувство невыносимого стыда. Дина села и расплакалась от страха и униженного признания собственной глупости. 'Не будите спящую собаку...', - подумала она. - 'И что теперь делать?! Я не смогу отдаться Сету! Ни за что! Боже мой!'.
Холодный страх коснулся спины: 'Витя! Вдруг Сет убьет его? Или он уже?!... Витя, прости меня!', - захлестнуло ее ощущение безысходности. Сама собой вспомнилась шутка о самоубийстве, ведь только на нее маг отреагировал серьезно. 'Возможно, это единственный выход... Если Вити уже не в живых, Сет примется за дедушку или Ванечку...'. Перед глазами Дины пролетели лица племянника, брата, тети и туманный образ Виктора в зеркале. Они зависят от ее покорности и могут пострадать из-за ее причуд. А она - игрушка, инструмент, марионетка, и кто знает, что ее заставят делать. Смерть вдруг показалась Дине освобождением. 'Я уже попала в Ад! Он здесь, на Земле!'. В висках стучало, будто сумасшедшие часы отсчитывали оставшееся ей время. Стоит ли ждать чего-то, если она и так обречена? Немного раньше, немного позже, но всё кончится. Пусть кончится сейчас. Как сомнамбула, она шатающейся походкой прошла в ванную, огляделась вокруг - бросился в глаза шнур, на котором висела домашнего вида штора. Заливаясь слезами, Дина освободила ее. Взобравшись под потолок, она привязала дрожащими руками шнур к какому-то крючку. 'Я так больше не наврежу тебе, Витенька!' - подумала она, соорудив кривую петлю, в которую просунула голову. - 'И никому...'
'Господи, прости меня! Отче наш, прости!' - прошептала она, никак не решаясь сделать задуманное. 'О, нет. Что же я делаю? Не надо!' - мелькнула единственная трезвая мысль, но в этот момент нога соскользнула с края ванной, и тонкий шнур впился в горло, рассекая кожу. 'Прости, Господи! Помоги!' - понеслось в голове. В долю секунды она попыталась просунуть ладонь в петлю, но не смогла, дыхание перехватило, и перед глазами поплыл туман.
К счастью, молитва была услышана, и крюк под тяжестью тела вырвался с мясом из стены. Дина упала на колени, разбив их о кафельный пол. С последними усилиями она освободилась от синтетической веревки. Шею жгло. Дина в изнеможении облокотилась на закрытое сиденье унитаза и затряслась в беззвучных рыданиях. Просидев так больше часа, она почти пришла в себя, насколько это вообще было возможно. Холодный душ унес остатки похмелья, но не смог смыть красный рубец с шеи, выдающий ее безумный поступок. Решив скрыть его, Дина медленно принялась искать в сумке что-нибудь с поднятым воротом. 'Джинсы тоже придется поменять', - подумала она. На месте сбитых колен остались бурые пятна. В приобретенном для нее гардеробе она нашла футболку и спортивный костюм. Дина переоделась и легла на кровать, дожидаясь утра.
Сон не шел, только тяжелые, вялые, обезличенные мысли темными толпами бродили в голове.
Мучительно долго не приходил рассвет, а когда, наконец, за окном трупные пятна ночи стали отступать, в дверь постучали. Дина встала и открыла дверь. Евгений поразился, увидев ее белое лицо, но виду не подал: