Немёртвый камень

— Свадьба не за горами, — серьезно подытожила Мелита. Кристо ухмыльнулся было, но она наставительно воздела палец.

— Цыць, дилетант, ибо я знаю, что говорю. У бедненького Нольда никаких шансов. Ты видел, как она его обрабатывает? Вот теперь я правда боюсь представить, что из нее вырастет: она уже решительнее Бестии…

По мнению Кристо, Нольдиус мог жениться хоть на Ренейле, лишь бы на его территорию больше не претендовал. Так он и сказал Мелите, и это тут же вызвало колокольчиковый смех.

— Знаешь сказку о горбуне, который ревновал свою бороду? Так вот, у тебя столько же оснований…

Ночница пролегла по небу трепетной и пока еще неяркой полосой. Садовник Зерк вышел на ночной обход, бормоча про себя, что «ходють тут… ходють… траву топчуть… артефакторы, Магистры, Холдоны — все одинаковы… хоть бы сдохли…»

Возле кустов сирени Зерку пришлось затормозить, потому что он чуть не наткнулся на целующихся Кристо и Мелиту. Отчаянно плюнув, садовник изменил маршрут и взял ближе к зарослям боярышника. Теперь его бормотание стало еще более злобным.

Не прошло и минуты, как он почти споткнулся о Нольдиуса и Сину. Отличник повествовал о временах создания Одонара и незамедлительно включил садовника в повествование:

— А вот откуда появились Караул и Зерк никто не знает, этого нет ни в одной книге. Можно было бы, конечно, спросить у Мечтателя…

Сина слушала с таким целенаправленным вниманием, что даже Зерку все стало ясно.

С тяжким вздохом он отвернулся и заковылял к сиреневой аллее. Сиреневая аллея злорадно встретила Зерка звуком глубокого поцелуя. «Чтоб они сдохли… — заклокотал которышка. — Бестии-бабе расскажу. И солнечному воину». Оставалось только рассмотреть нарушителей, так что он на миг вытянул шею из кустов.

Самозабвенно целующимися нарушителями оказались Экстер Мечтатель и Фелла Бестия.

Шея Зерка вдавилась в плечи. Совершенно убитый открытием, он побрел себе прочь от сиреневой аллеи, а желтоватая его рожа выражала яснее некуда: «Совсем жизни не стало… утопиться, что ли?»

Ночница в небесах была тусклее, чем обычно, но все равно сияла романтично.

Глава 6. Драки мелкие и не очень

Мордобой начался ночью. Вне соревнований и без участия артефакторов: просто торговцы решили застолбить себе места пораньше, а площадка перед артефакторием не была рассчитана на такое количество грузовых драконов. Столкновения в воздухе потихоньку перешли в свалку на земле; торговцы использовали половину предназначенного для продажи оружия; драксисты извели весь накопленный запас ругательств. Всю ночь в окрестностях Одонара взвизгивали сцепляющиеся драконы, поминалась чья-то неверная мать и чье-то происхождение по прямой линии от Холдона. К рассвету вполне себе довольные торговцы носились взад-вперед быстрее драконов, разворачивали лотки с товаром, сияли фингалами и время от времени заряжали ближнему своему кулаком или силовым потоком.

— Да. Не сулит ничего хорошего такое начало… — вполголоса напророчила Бестия, глядя на эту суету. Оглянулась на Одонар, из дверей которого в надежде на какие-нибудь травмы топал Озз. Рукава у него были многозначительно закатаны, красная рожа, поросшая редкими, жесткими как у таракана волосами, выражала предвкушение праздника.

— В драку не соваться, — без особой надежды на повиновение предупредила Фелла. — Сколько у тебя помощников-целебников?

Озз, мечтательно глядя на распухшие носы снующих торговцев, хрустнул пальцами.

— Кроме наших, имеешь в виду? Одиннадцать вчера прилетели, к полудню прибудут зельевары и знахари. И в свите Магистров тоже… кто-нибудь… может… быть…

Он зачарованно проводил глазами особенно эффектный фингал, а с ним и лицо, на котором располагалось это произведение искусства.

— Не понимаю, что тебе за радость коллекционировать травмы, — проворчала Бестия.

— Так ведь… сама ведь знаешь, какое у меня прошлое. Шесть сотен лет, а четыре сотни — всё по боям, по лесам или по военному ведомству. А в жизни не хватает чего-то. Я вот как-то на Шанжанской Ярмарке зашел в шатер к Майре…

— Нарекательнице?

— Она ведь и Душечитательница еще. И она мне прочла. Сказала, что у меня душа тонкая, а нрав по-настоящему застенчивый. В общем, что мне нужно цельбой, а не убийствами заниматься. А силу приобретать посоветовала внутреннюю: чем больше раз удержишься от искушения ударить в ответ, тем легче жить будет…

Фелла едва слышно фыркнула: только по ее подсчетам Озз накопил внутренней силы немеряно.

— И как?

Озз расплылся в улыбке — жуткое зрелище, если учитывать его рожу потомственного палача.

— Счастье… покой… глаз, бывает, побаливает, а разницу-то еще лучше чувствуешь: внутри ничего не болит. Ты б попробовала хоть раз.

Бестия молчала, припоминая свое прошлое. Все, кто надеялся, что она не отвечает ударом на удар, недолго зажились на этом свете.

— И почему ты не пошел проповедовать это в народ, — пробурчала она, тряхнула головой и вернулась к темам насущным: — Прибудут к полудню, ты сказал?

— Да, где-то около того. А что?

— Как бы поздно не было.

Фелла была математически права: первые жаждущие мордобоя рожи начали тусоваться возле Одонара уже на первой фазе радуги. Именно рожи. Потому что их обладатели были завсегдатаями. Любителями, а не профессионалами, зато уж и любителями первостатейными!

Целестия была магической страной — это точно, но всё-таки в ней отчаянно не хватало развлечений, особенно в деревнях. Танцы, гулянки, ярмарки, цветистая магия, стычки с соседями и дружные гонки от голодного клыкана — вот и весь перечень забав для не слишком молодого целестийца. Еще была война, но это, как известно, не всегда, потому народ с нетерпением ждал Боевитого Дня, дабы намять друг другу бока и потом дружно отпьянствовать событие.

Здоровые, как на подбор, мужики скатывались с драконов или с телег, запряженных лошаками или василисками (зависит от состоятельности пассажира), или на своих двоих подходили от мест ночлега. И уже издалека начинали шнырять глазами по сторонам в поисках противников. Первая пара крепышей с вмятыми носами столкнулась у лотка торговцем горячими слойками и аж задохнулась от нахлынувших эмоций. Пару минут любители боев с диким восторгом озирали друг друга, махали руками и соображали, к чему бы прицепиться.

— Слышь… — наконец выдавил один. — Мне твое рыло не нравится.

Второй глубоко обалдел от того, что ему в голову не пришел столь блестящий предлог.

— Сам жухляк! — выдал он и почти успел уклониться от мощного прямого в челюсть.

Возникла потасовка без правил, и через пять минут всё вокруг оказалось в горячих слойках. Торговец не особенно растерялся, отполз в сторонку и принялся восхвалять свой товар уже на другой лад:

— Слойки! С места битвы! Вкусные, соленые, болью проперченные. Разные, занятные, кулаком помятые!

А Фелла Бестия принялась за то, ради чего и ошивалась здесь так рано: наводить порядок.

Обоих драчунов подняли в воздух за шиворот и потрясли как нашкодивших котят. Один попытался брыкаться, но более опытный узнал хватку, зашипел: «Сдурел?! Это ж Бестия!» — и повис вполне мирно, слизывая с носа мясной сок от слойки. Сама слойка прилипла к его реденькой шевелюре.

— Для поединков огорожены места, — в исполнении Бестии этот тон был почти дружелюбным. — Сами найдете, или сделать так, чтобы вы до них долетели?

Ее в два голоса заверили, что погода нынче нелетная, после чего бузотеры были отпущены и чуть ли не в обнимку отбыли в направлении ближайшей боевой площадки — добивать друг друга на законных основаниях. Бестия продолжила патрулирование. Одновременно с ней на охоту вышли Фрикс, Гелла, Дара, Кристо, Мелита и еще с полдесятка тех, на кого можно было положиться хотя бы условно.

Цель была одна: не допустить смертей.

Количество прибывающего народа подсказывало, что цель нужно было выбирать какую-то другую.

Не успели водворить по местам всех любителей битв, как прибыла делегация Кварласса. Зелёная Школа пользовалась отчаянно дурной репутацией, причем, вся, вместе с педсоставом и директором, который подскакивал впереди как на пружинке. Эл Колченог явился не драться и уж точно не присматривать за учениками, которых могли удержать в рамках закона только магические путы. Он явился вымогать взятки и сеять раздоры, ну, и, возможно, немного подлизываться к власть имущим.