Немёртвый камень

Макс взглянул на Дару, которая непроизвольным и истинно женским жестом вскинула руку ко рту. Кивнул ей коротко и ободряюще — мол, погоди, выкрутимся.

Кондор не заметил этого жеста: он был во власти пессимизма.

— Самого худшего ты еще не слышал. Они встречаются всюду на три часа лета от Семицветника, так я сказал? Так да не так: над городами и деревнями их больше. Сейчас первая фаза радуги. На четвертой у Одонара начнется Великая Кровь, общее, то есть, побоище. Так вот, если так случится, что вдруг Витязь и его войска покажут Лютым Ратям полный Альтау… в общем, ты понял, Февраль?

Макс молчал, глядя на карту и потирая лоб.

Девушка-наездница в кожаном комбинезоне поставила перед Кристо и Дарой две тарелки с вареным мясом, хлебом и острой перечно-помидорной подливкой, рецепт которой вот уже лет триста как был уволочен из внешнего мира.

— Угу, — поблагодарил Кристо. — Дара, что это он там насчет полного Альтау сказал?

Ответила наездница, которая выглядела не намного старше его самого, а судя по нашивкам, ей было лет двести.

— Эти сволочи летучие скапливаются над селами и городами. Если Витязь победит — ему подпортят победу: на три часа лета от Одонара никого живого не останется. Может, и больше. Приятного аппетита.

Кристо уныло посмотрел на дымящееся мясо. Аппетита не было и близко.

Намо Кондор от своей порции еды отказался сразу.

— Так вот, Февраль… Ребята сейчас прям без драконов готовы на небо взлететь, энтузиазм у них попер, потому что ты с нами… — он поймал яростный взгляд Макса, мотнул головой и договорил: — Только если ты ничего не сможешь сделать — я пойму. И выход есть: мы все-таки поднимемся на крыло. Соорудим маневр отвлечения: одни смертники оттягивают их на себя, остальные пытаются пройти к Одонару. Скорее всего, погибнем до единого, зато их как минимум ополовиним — и у населения будет шанс. Но если ты хоть что-то сообразишь… Мы тебе не хлюпики-чинуши: мы просим, понимаешь, просим, чтобы ты бросил нас туда, куда надо, распорядился по уму, пусть мы и в этом случае все гробанемся — только чтобы и они вместе с нами, понимаешь?

Макс поднял глаза от карты.

— Закончил? — ледяным тоном переспросил он. — Тогда хватит соплей и ответь на простой вопрос: какова их точная скорость при полной выкладке?

Цифра вышла ошеломляющей. Седокам на воздушном воинстве Лютых Ратей нужно было постараться, чтобы плоть не сдуло с костей. Не реактивный истребитель, конечно, но пятьсот километров в час на короткой дистанции при максимальном разгоне — это впечатляло.

— На длинных они, конечно, медленнее летают, но смысл…

— Цыц! При таких скоростях напрашивается один вывод: при воздушном таране у них остаётся маловато шансов.

— Твою ж смуррилку! — испуганно высказался какой-то ветеран штаба и зажал себе рот. Идея таранить летучих тварей никому не казалась привлекательной: сразу трое перевернули на себя обеденные миски, еще двое подавились — словом, Ведомство Воздуха выглядело… поражённым.

— Я думал, — хмуро отозвался Намо. — Думал… это последний план: заставить их разогнаться до предела, а потом развернуться им навстречу. Двое наших так уже поступили. Получилось.

Похоронная тишина подтвердила, что тараны выдались урожайными на трупы.

— Я не имел в виду вас, — отозвался Ковальски. — Но у вас же есть связи с этой вашей… воздушной почтой… словом, со всем, завязанным на птиц?

— Смуррилку твою-у… — выдохнул ветеран еще раз, но уже восхищенно. Кристо чуть ли не в первые в жизни подумал, что хочет такие мозги, как у Ковальски. Эти наездники летают всю жизнь, сотни лет, каждый год в Целестии несколько драконов падает из-за столкновения со стаями птиц, но вспомнил об этом иномирец!

Спрашивается, откуда, или во внешнем мире такие же проблемы?

— Можно сделать проще, — подала голос Дара. — Если найти материал — я смогу соорудить что-то вроде манка… если ещё и ваши артемаги помогут… всё крылатое в Целестии полетит сюда просто как ненормальное!

Впору было позавидовать еще и способностям артемагини и почувствовать себя вконец ущербным. Вот только тон Дары был уж слишком неуверенным, что поразительно, потому что речь шла об артефакте.

— В чем подвох? — разом поинтересовались Кристо, Макс и заляпанный соусом штаб.

— Ну… строго говоря, эти, в небе… они ж тоже с крыльями, да? Так что они тоже полетят сюда как ненормальные…

Кто-то из штаба вывернул на себя миску с мясом во второй раз. Кто-то наконец открыл рот не для ругательств.

— Может, так и лучше. Чтобы уж сразу со всеми. Все равно пришлось бы их сюда стягивать…

Кто-то тоже включил думалку и засомневался.

— Птицы птицами, но на спинах у этих, летучих, тоже артемаги. Ну, сначала не поймут, а потом на раз-два соорудят что-нибудь, чтобы птиц отпугивать!

— Знаю, — раздраженно отозвался Макс. — Думал уже. Нужно еще что-то, что вывело бы из строя органы чувств этих тварей…

— Э-э…

— И органы чувств тех крылатых уродцев, на которых они летают.

Наконец-то случилась пауза. Особо голодные штабисты ей воспользовались и начали торопливо впихивать в себя еду. Судорожно дышала в углу какая-то контрабандистка, припоминая битву за Прыгунки.

— Большого Фуфуню…

— …так, чтобы не убить нас, — отрезал Ковальски. — Я думал скорее о глазах или ушах. Пара сотен прожекторов тут была бы кстати, только сейчас не ночь, я не Жуков, а мы не Берлин штурмуем…

— В воздухе драконы и подобные им больше ориентируются по звуковым сигналам, — заметил Намо, пропустив мимо ушей незнакомую информацию. — Вроде как нетопыри. Зрение-то у наших ящерок ни к нечту.

— Тогда удар по слуху более актуален. Чем?

— Нужно что-то жуткое, — высказался ветеран.

— Отвратное, — подтвердила ас-драконолет.

— Чтобы кишки завернуло и тварям, и седокам…

— Хуже «песни аспида», — проговорила Дара, все измерявшая в артефактах.

— Э-э, панк-рок? — предложил Кристо, показывая свой плеер и выдергивая из него наушники.

Визг тяжелых гитар всколыхнул пещеру, заставил затанцевать лежащие на полу кости, а пара мисок стабильно оказалась опрокинутыми на своих хозяев. Опять.

— Определились, — подытожил Макс. — У контрабандистов найдутся несколько магнитофонов или что-то вроде того?

Контрабандистка из угла пискнула что-то согласное.

— Дара, насчет усилителей…

— Сделаю. Только с местными артемагами соберемся, а так… Небеса будут трястись.

— Кристо, озаботься подобрать свою любимую композицию.

— Как же, помню, ты меня за нее чуть не ухлопал полгода назад…

Намо Кондор смотрел на этот консилиум с безмолвным благоговением. Судя по его лицу, он понял, почему Семицветник так хотел избавиться от этих троих.

— Так ведь наши драконы заодно с этими сволочами с небес повалятся? — вдруг высказался ветеран. — А сами-то мы как будем драться или прорываться — ведь вам же троим нужно к Одонару, и ждать конца боя вы не будете?

Ковальски, который набрасывал на листе бумаги какую-то схему, зыркнул на ветерана так, что тот почувствовал себя незрелым юнцом, которого будут сейчас пороть при всем строе.

— Если за все ваши века, — металлический голос нарезал нервы мелкими кубиками, — вы не научились, нечт побери, уши затыкать — это не моя забота! Подберите с формы жратву и найдите себе дело по уму. Это касается всех, у нас одна фаза на сборы!

По штабной пещере будто вихрь пошел. Кажется, даже кости построились по стойке «смирно». Кажется, даже последнюю летучую мышь, висевшую под сводом, стукнуло мыслью: «Ох, с таким командиром они еще наплачутся…»

Миски были брошены, похлебка — втоптана в пол десятком бегущих ног: как выразился один из разведчиков, которые тащили сюда Кристо, «началась пляска». Полный час Кристо любовался на неимоверную беготню, мелькание драконьих хвостов, перекошенные шоком спешки лица и прочие прелести, которые после Одонара его не пугали нисколько.

Макса, кажется, кто-то размножил колдовским способом. Он сидел с Дарой и Намо над картами, уточняя, где выставить усилители и откуда вести атаку звуком, но уже через пять минут его силуэт мелькал около контрабандистов, еще через минуту он наорал на Кристо за то, что тот все еще не предоставил запись песни. И все бы нормально, если бы это не было чуть ли не на другом конце Драконьих Нор.