Страница 60 из 125
— Мисс Рен и мисс Кендис, а вы куда?
Я и Алексия остановились на полушаге, медленно и с опаской развернулись к господину Энегану, который, не мигая, смотрел на нас. Его взгляд не предвещал ничего хорошего. Все зеваки, что пришли посмотреть на бой, остались на местах, не решаясь сбегать, ведь преподаватель и так уже всех засек. Только мы сглупили.
Я нервно глотнула и глупо улыбнулась, Алексия видимо тоже. Никто подходить к Карвейцу не решался, отчего он подозвал нас сам.
— Что, девушки, захотелось на бои посмотреть? — после он уставился на остальных притихших «зрителей», один из которых под шумок пытался скрыться.
— Это плохая идея, господин Анвер! — обратился он к парню из параллельной группы. Тот притих, вернулся на место.
— Мы случайно! — пискнула Алексия, зачем-то напомнив о нас. Я зло уставилась на девушку. Зачем она это сделала, когда была высока вероятность, что Карвейц захочет снять шкуру кому-то другому?
— Мимо проходили! — добавила я, прожигая украдкой взглядом подругу.
— Угу, так я и поверил. — скептично отозвался пан Энеган. — Небось еще и ставки ставили?
— Нет! — и это было правдой. Пришедшие на бой пару ребят таки организовали тотализатор, однако я не успела сделать свою ставку. А желание и дело два разных понятия!
— Ладно, пойдемте со мной в кабинет. Все!
— Но…
— Там и поговорим! — оборвал Алексию Карвейц и направился в сторону учебного корпуса. А компания из десяти человек с угрюмыми лицами последовали за ним.
Кабинет Карвейца, как оказалось, находился на третьем этаже около директорской и учительской. Внутри было неуютно, несмотря на дорогую изысканную обстановку. Он усадил нас рядками перед письменным столом, за которым сел сам, складывая в замок руки и смотря на нас, словно кто-то желал первым начать оправдываться.
Я и Алексия почему-то оказались в первом ряду. Будто самые провинившиеся! Судя по виду магички, она себя таковой и считала. Девушка почему-то побелела и смущенно наклонила голову.
— Эй, мы же ничего не делали! — шепнула я ей.
Однако Алексия лишь неопределенно дернулась, словно от холода. И как это понимать?
— Что нет смелых на покаяние? — спросил равнодушно Карвейц, не поднимая на нас взгляда, а полностью занявшись лежавшей на его столе пачкой писем.
О, почта уже пришла! — не вовремя подумала я, обрадовавшись.
— А… а чего вы в академии? У нас ведь нет с вами занятий! — нервно спросила Алексия, заставляя Энегана оторваться от конвертов и взглянуть на нее. И зачем она это сделала, самоубийца?
— Мисс Рен, неужели вы думаете, что я занимаюсь только с вашим курсом? У меня, вроде, есть и другие. — холодно отозвался пан Энеган, возвращаясь к документации. Выкинув пару конвертов в мусорную корзину, так их и не раскрыв, он с легким удивлением взял следующий, нежно-розового цвета. Вскрыв конверт ножом, он взглянул на содержимое, сразу с полным равнодушием отправляя его к остальным, не удостоившимся внимания письмам.
Я взглянула на Алексию, та готова была расплакаться. В голове сразу закралось подозрение от кого письмо, и я, не придумав ничего лучшего, в негодование толкнула девушку в плечо.
— Ай! За что?
— Ты еще спрашиваешь? — проговорила я сквозь зубы, стараясь, чтобы Карвейц нас не услышал. Учитывая, что остальные сидели, как шелковые, шуметь было опасно.
— Леди, я вам не мешаю? — таки услышал…
Я тут же выпрямилась и невинно посмотрела на преподавателя, улыбаясь во все тридцать два зуба. Пан Энеган скептично на нас взглянул, и обратился ко всем присутствующим:
— Вы знаете, что натворили? Судя по вашему равнодушию, нет. Вы устроили дуэль, мало того, что это могло закончиться смертельным исходом, так как вы ничего еще не умеете, но и еще использовали запретную магию. В первую очередь это вас касается, Морриэн!
— Вы забываетесь, господин Энеган! — перебил Карвейца Маркус, совершенно равнодушно, складывая ручки на груди и презрительно смотря на преподавателя. Все сразу замерли, кое-кто и сдавлено воскликнул, стали ждать результата. На удивление, Карвейц не стал разносить свой кабинет, а лишь улыбнулся. Не хорошо так, улыбнулся.
— Вы смеете мне еще говорить о правилах и этикете, господин Морриэн? — сквозь зубы спросил пан Энеган, делая ударение на имени оппонента.
— Раз вы такой честный и соблюдаете все правила, я подумал, что вы должны быть справедливы во всем. — все также безразлично, не мигая, ответил Маркус.
— Вы много думаете, для человека, у которого в данный момент решается судьба. Не находите, господин Морриэн?
— Мне все равно — исключайте!
— О нет, вы не понимаете. — Карвейц поднялся со своего места, опираясь на стол руками и пристально смотря в глаза ученика. — Я еще ради вас повторю: кто-то использовал запретную магию. Одним исключением дело не закончиться.
Было видно, как смуглое лицо Маркуса побелело, но он сдержался, собирая остатки мужества. Поднявшись со своего места, Морриэн, не сдерживая легкую улыбку, проговорил:
— Насколько я знаю, господин Карвейц, вы тоже когда-то использовали магию мрака. Помниться, с этим был даже какой-то скандал, но доказать так никто ничего не смог. Так что, не вам меня учить!
Все замерли, уставившись на пана Энегана и ожидая от него реакции. Но тот лишь равнодушно улыбнулся.