Паутина любви...

– Ты была такой аппетитной, и рука сама это сделала, – просто пожал он плечами и завел мотор машины, выезжая с парковки. Мне было нечего сказать на такой искренне-дебильный ответ, и я  вздохнула и пристегнулась. День обещал быть замечательным, солнечным и новым для всех. Мы доехали до дома не так быстро, как предполагал Антон. Пришлось объезжать по другим улицам, и только в восемь утра мы вошли в дом. Мы остановились в холле. Моя рука была в руке Антона, и мы уже представляли, как устроим пикник в гостиной, поболтаем. Но как только со второго этажа сбежала Анжела и даже не посмотрела на нас, прошмыгнув в столовую, мы поняли, что спокойствие и единение нам только будут сниться еще два дня.

– Милана Антон, доброе утро, – зевнув, сказала мама, остановившись на верху лестницы.

– Доброе, мам, – ответила я.

– Доброе утро, Маргарет, – кивнул Антон. – Я смотрю, мы успели на семейный завтрак?

– А где вы были? И куда вчера ты уехала? – спросила мама, спускаясь. Я только раскрыла рот, чтобы ответить, но Антон опередил меня:

– Я приехал за ней и за девочками.

– А мы вчера, по-моему, перебрали, голова болит, а Анжела уже час носится по дому и стучит дверьми, – пожаловалась мама. Мы с Антонам прошли в столовую, где были уже Анжела, папа и  Миша. Мама села рядом со своим мужем, а мы расположились на тех же местах, где сидели на семейном ужине.

– Даже спрашивать не буду, – покачал головой папа, заметив, какие взгляды мы бросаем друг на друга и как Антон придвинулся ко мне ближе и положил руку на стул.

– Антон. – Наконец-то Анжела очнулась и захлопала ресницами. – А ты откуда тут? Боже, я не собрала твои вещи и Дороти не попросила. Я… ты звонил в усадьбу, у них все готово? А платье? Платье привезли? А…

– Мама, – громко прервал ее Антон, и она удивленно посмотрела на него, закрыв рот, пока моя мама хрюкала от смеха. – Успокойся, вдохни и выдохни, позавтракай, выпей кофе. Все хорошо. Усадьба готова, номера сняты, списки гостей развешаны, и они оповещены, кто где живет. Твое платье привезли четыре дня назад, и ты повесила его в гардеробной. А мои вещи… Я большой мальчик, если ты не заметила. Я покачала головой на такой выговор от Антона, но тут же отвлеклась. Передо мной Дороти поставила глазунью с беконом и помидорами и брускетту «капрезе». Вот что делают со мной нервы. Кто-то начинает худеть, а я ем, как слон. Или это не нервы, а радость? Неважно. Мне необходимо было пополнить запас энергии, чтобы к вечеру быть в полной боевой готовности. Что-то мне подсказывало, что Антон все-таки доведет мои фантазии до пика и я изнасилую его. Да, секс у нас определенно хорош. И мы оба от него зависимы. Нет. Не от него. Друг от друга. Глоток бессмертного эликсира, без которого невозможно быть полноценной. А может быть, мы просто наверстываем упущенное время. Я с жадностью съела все до последнего кусочка, а Анжела снова начинала паниковать, но ее все за столом успокаивали. Кроме меня. Не могла отпустить это ощущение невесомости, и даже угрызений совести нет, что я решила забыть ситуацию с отцом Антона, просто принять как прошлое и начать жить без груза ответственности. Я бросила быстрый взгляд на предмет моего падения в бездну и улыбнулась. Чертовски люблю этого эгоиста. Моего эгоиста. Он медленно отрезал кусочек блина и обмакивал его в джем. Его губы захватили вилку, и он стянул лакомство. Я неотрывно следила за этим приемом пищи. Быстрый взгляд превратился в обожаемый и полный желания. Ничего не могла с собой поделать. Тонула в его сексуальной притягательности. И даже не молила о помощи. Больная. Меня не излечить тоже, я повернута на нем, на его губах, и даже такая обыденность заставляет меня загореться. Я находилась в каком-то непонятном состоянии, как будто разум опьянен и только он остался за столом. Никого более. Антон кончиком языка облизал оставшийся джем на своих губах, а я нервно выдохнула. Мозг взорвался образами, что захотелось застонать и спрятаться под столом. Черт! Я тут же вспомнила, что мы не одни, и заморгала, поднимая глаза и встречаясь с глазами Антона. А он ведь специально изводил меня, это было видно по блеску в глазах и потемневшей зелени в глубине, по расширенным зрачкам и ленивой, но довольной улыбке.

– Милан, что-то потеряла или не наелась? – издевался он, а я резко отвернулась и сложила руки на груди. Ну как он может знать, что и мне это нравится? Наша игра, соблазнение друг друга и острые подколы меня возбуждают до неприятной уже тяжести внизу живота, которую было необходимо снять.

– Так, выезжаем ровно в десять. Стас сказал, что поедет вместе с Ирой, а Настя заболела. Она остается. Но как? Может быть, мы возьмем ее с собой, чтобы она была под присмотром? – Из кипящего возбуждения меня вывел мамин голос, и я посмотрела на нее расширенными от ужаса глазами. В моменты фантазий не умею контролировать эмоции, я открыта, и я фиговый игрок. Никто, кроме ребят (уверена, им рассказал все Рома) и нас, не знает, что вчера произошло.

– Маргарет, вы же не хотите, чтобы ей стало хуже. Мы уже позаботились об этом. Это всего лишь простуда. Секретарша Ромы будет приходить к ней утром и вечером, холодильник забит, полно дисков. Думаю, она отдохнет и наберется сил перед полетом. Тем более всего два дня, – уверенно сказал Антон, и я облегченно вздохнула. Вот что значит пара. Он всегда будет прикрывать мою спину, заслонять меня грудью и заставлять любить его еще сильнее. Только куда выше-то? Я и так на грани!

– Да, ты прав, Антон. Значит, вы едете вместе? – поинтересовалась мама.

– Конечно. – Антон улыбнулся, и я  ощутила его горячую ладонь на своей спине. Он потер ее, а я поерзала, бросив на него прищуренный взгляд. Он подмигнул мне – я растаяла и готова была сделать все, что он хочет. Слабачка.

– Отлично, – хлопнула в ладоши мама.

– Милана, ты сегодня немногословна.

– Хм… – Я прочистила горло и запила апельсиновым соком, стараясь игнорировать поигрывание его пальцев уже на моей талии. – Обдумываю, все ли я взяла.

– Главное, платье не забудь. А там Антон одолжит тебе что-нибудь, – влилась в разговор Анжела, и я рассмеялась. Моя будущая мачеха, видно, поняла, что сказала, потому что уже все присутствующие смеялись так громко, что Дороти испуганно выбежала, а затем махнула на нас.

– Все, я пошла закрывать чемодан и укладывать в машину, – быстро сказала мама и встала, таща за собой ничего не понимающего, Мишу.

– Виталий, не забудь позвонить в турагентство и еще раз…

– Дорогая, хватит, – улыбнулся папа и встал, протягивая ей руку, – пошли. Все готово. Все будет идеально.

– Да, но все же… Их голоса стихли в глубине дома, и мы с Антонам остались одни.

– Знаешь, я тут подумал, пока ты смотрела с явным вожделением на мои губы, – прошептал он, придвинувшись ближе. – Хочу тебя попробовать. И непременно сделаю это, когда не будешь этого ожидать, малышка.

– Прекрати, – с шумом втянула в себя воздух.

– А еще мама подарила идеальную фантазию для меня. Ты в моей одежде. И я думаю, мне надо срочно связаться с турагентством для подбора тура только для тебя и для меня, где ты сможешь ходить абсолютно голой, а на ужин надевать мою футболку, – продолжил он, проигнорировав мое учащенное дыхание. Его рука погладила мое бедро и немного сжала его.

– Антон. – Отчаяние так и сквозило в моем голосе. Хотела, безумно желала его губ и поцелуев, мне тоже были необходимы его тепло и его тяжесть, чтобы ожить.

– Да, я хочу, чтобы наша жизнь началась с путешествия. А дальше мы подумаем, как быть с расстоянием, разделяющим нас. Я не верю в отношения по скайпу. – Он немного отстранился и повернул мое лицо к себе. – Но это потом. А сейчас отдохни, пока я приму душ. Тебя не приглашаю, потому что хочу гореть, когда трахну тебя. Люблю, малышка. С этими словами он быстро поцеловал меня в губы, и я оказалась одна. Кровь просто бурлила под моей тонкой кожей. Тело била несильная дрожь, мне пришлось обнять себя руками и положить голову на стол. Мне казалось, что щеки сейчас взорвутся от обилия чувств. Антон – это все природные катаклизмы разом. Ты не знаешь, куда попала и что будет дальше. Последовательность теряется или сменяется так быстро, что не успеваешь охнуть, а ты уже побеждена. И ты просто хлопаешь ресницами, как умственно отсталая Барби, и ждешь толчка. «Ну уж нет. – Я решительно встала и улыбнулась в пустоту. – Мы оба любим играть. И ты будешь гореть, Антон. И я сделаю все для этого, потому что я тоже тащусь от тебя». Теперь, когда все переживания изза Иры позади, я могу показать ему, что умею. Но это будет шоу только для него, чтобы он знал, что лучше меня не бывает. Ведь самое лучшее получает Антон. А я дам ему пищу для раздумий. Мы сошли с ума друг от друга. И это самая правильная вещь, которая происходила в моей жизни.